Однако Дамийонас безголовую спичку не вытащил. Не досталась она ни мне, ни Еруте. В кулаке у Витаутаса осталось две спички: для него и для Юлюса.
— Ну, Юлюс, давай…
— Юлюс, правую тяни! — с облегчением стали давать мы совет.
— Не слушай их, Юлюс, будь мужчиной, — сказала Еруте. — Зажмурься и тяни первую попавшуюся. Ну? Покажи.
Спичка оказалась без головки.
— А теперь марш все в укрытие! — скомандовал Витис. — Юлюс, на́ тебе спички.
— Не надо, я не буду поджигать, — неожиданно отказался Юлюс.
— Почему?
— Не буду, и все.
— То есть как это не будешь? Струсил?
— К чему без толку рисковать…
— Вот ты как! Выходит, мы можем рисковать, а ты нет? Тогда чего же сразу не сказал? Чего ради жребий тянул?
Опустив голову, Юлюс разглядывал свою ногу и молчал.
— Трус! — будто кнутом стегнула его Еруте. — Эх ты, заячья душа, а еще присягу давал.
— Вот видишь, вот видишь! Что я говорил? — с довольным видом распалялся Дамийонас. — Какой из него солдат…
— Отсчитай десять шагов! — приказал Витаутас и вытащил из-за пояса рогатку.
— Может, не стоит сегодня портить настроение… — вступился я за Юлюса. — Хотите, я за него подожгу?
— Отсчитай десять шагов! — требовательно повторил Витис. — Я предупреждал: дисциплина у нас будет железная.
Юлюс проковылял несколько шагов вперед и остановился.
— Стреляйте! — поторопил он нас. — А то еще не попадете с десяти шагов-то.
По команде Витиса мы натянули свои рогатки, прицелились в квадратную заплату на штанах Юлюса и выстрелили острыми камешками.
Никто из нас, быстроногих и здоровых, не подумал о том, что ведь хромому после поджога мины далеко не убежать. А раз уж придумали такое интересное наказание, почему бы не воспользоваться случаем, не испытать его на деле.
Правда, мой камешек, бацнув в квадратную заплату, не причинил Юлюсу боли, но Витис, Дамийонас и особенно Еруте стреляли с жестоким азартом, до отказа натянув резину. Юлюс постоял немного, а затем, обернувшись, пошутил:
— Уже? А я и не почувствовал…
Однако мы не оценили его способности шутить в такой момент. Мы снова думали только о том, кто же все-таки подожжет заряд. Неужели снова тянуть жребий?
— Я подожгу, — и на этот раз решился Витис. — Валяйте в укрытие.
Лежа все в той же ложбине, мы видели, как над пнем взвился дымок, как Витис зайцем кинулся в нашу сторону, но, не успев добежать, упал на землю… Мы тоже втянули головы в плечи, и в ту же секунду, подобно громовому раскату, прогрохотал взрыв. Гром прокатился по Гремячей пуще, наткнулся на пригорки, на другие леса и эхом возвратился назад.
Выскочив из ямы, мы еще успели заметить, как откуда-то сверху на место взрыва падают обломки искрошенного пня. А неподалеку со стуком сыплются запоздалые камни.