Кармен гордо расправила плечи, широко взмахнула руками, потом громко ударила в ложки и пошла по залу в танце, которые некоторые специалисты могли бы назвать «Сударушка».
(Кармен выполняет задание.)
Выступление страстной испанки было встречено горячими аплодисментами мужской части собравшихся. Возможно, из зависти к этому успеху на импровизированную сцену вышла Консуэло.
— Как вас объявить? — поинтересовался взявший на себя роль конферансье Пьер Безухов.
— Я сейчас исполню оперную арию «Маленькой елочке холодно зимой».
— По-русски будете петь? Или предпочтете итальянский? — уточнил Безухов.
— Из уважения к этой великой стране — по-русски.
— Господа! — громко объявил Безухов. — Вторым номером нашей новогодней концертной программы выступает оперная певица Консуэло с арией о елочке.
И Консуэло запела высоким оперным голосом на оперный манер детскую песенку о судьбе маленькой елочки, которая сначала много страдала, а потом обрела свое счастье в бусах и прочих роскошных украшениях.
(Консуэло выполняет задание.)
Некоторые дамы, слушая оперный рассказ о женской, горькой и счастливой, судьбе елочки, даже всплакнули.
К Безухову вышла Эмма Бовари и, промокая шелковым платком последние слезы, сказала:
— Объявите, что я хочу рассказать стихотворение.
— Кто автор, мадам? — робко попытался сделать уточнение Безухов.
— Какая разница! Только вы не уходите. Вы мне поможете.
— Чем я могу помочь? — слегка растерялся Безухов.
— Вы мне нужны для вдохновения.
— Хорошо, мадам, — окончательно растерялся Безухов и замер как истукан, забыв объявить номер.
А мадам Бовари взяла руку Безухова в свою дрожащую кисть и, томно прикрыв глаза, начала читать. Это было какое-то детское новогоднее стихотворение. Но жаждущая любви Эмма читала его так, словно это было самое откровенное признание в роковой страсти.
(Эмма Бовари выполняет задание.)
Когда мадам Бовари окончила декламацию, Пьер Безухов стоял весь красный и потный. Он испугался, что многие не так поймут его внезапную потерю контроля над собой. Поэтому он вышел чуть вперед и слегка волнующимся голосом объявил:
— Господа, я тоже хочу продемонстрировать один номер. В детстве меня много дразнили. Это все из-за моей фамилии. Я очень обижался, и, чтобы доказать жестоким сверстникам, что уши у меня есть, я научился ими шевелить. И сейчас я покажу, как я это умею делать.
И Пьер Безухов, покраснев как рак, собрав лоб в морщины, попытался пошевелить ушами.
(Пьер Безухов выполняет задание.)
Заметил ли кто-либо шевеление безуховских ушей — трудно сказать. Но то, что он старался, отметили почти все. Онегин, кажется, хотел что-то съязвить по поводу таланта Безухова, но сдержался, потому что на сцену вышла Эсмеральда. Ей тут же зарукоплескал Воробьянинов. Он даже приподнялся на цыпочки, расправил что-то в том месте, где должны находиться усы, и зашептал: «Канкан! Канкан!»