Что же она мне говорила в новом письме? Увы, мне не хватало мужества прочесть его.
В эти дни передо мной встал ужасный мучительный выбор. Сара Элизабет или алжирцы? Любовь или гражданский долг? Мы с ней всё так хорошо продумали: она уехала первой к своим родным, я остался на несколько месяцев, чтобы уладить всякие формальности, отделаться от собственности, обучить преемника – фотографа, что должен был занять мое место. В Америке меня ждала новая должность, начальник выхлопотал мне место в филиале той же фирмы. Отважусь ли сообщить ей, что никогда не приеду? Я написал массу черновиков, тщетно пытался объяснить причину своего молчания, но силы всякий раз меня покидали, я не решался перебелить ответ и наклеить марку на конверт. Нужно было честно признаться во всем, открыть ей правду, рассказать о моих истинных мотивах, а я лепетал что-то сбивчивое, уклончивое, туманное и ничего, по сути, не прояснял. Нет, так не годится, нужно переписать все заново. Но как? Сара Элизабет ничего не знала о моих политических убеждениях. Едва ли она поняла бы мою позицию, разделила мои представления о долге перед обществом…
Я и не заметил, как Бискен улетел, склевав все крошки до единой. В конце концов я спрятал нераспечатанное письмо в ящик стола, где хранились три предыдущих и мои злосчастные черновики.
Вскрыл поспешно конверт Даниэля. Вынул бельгийское удостоверение личности и водительские права, куда нужно было всего лишь вклеить новые фотографии, изменив имя, дату рождения и профессию. Копировать и заново воссоздавать не требовалось. Давным-давно, когда я только что вступил в Сопротивление, мы вот так же использовали чужие документы, украденные, подаренные или добровольно «потерянные». Ничего сложного, работа для профана. Данные вписаны от руки. Нужно исследовать состав чернил, удалить прежнюю запись и заново заполнить каждую графу. Фотографию отклеить несложно, однако на ее уголке отчетливый выпуклый оттиск печати, поставленной посередине разворота. Гербовая марка наполовину скрыта фотографией, на которой сверху еще одна печать, обычная.
К счастью, все химические реактивы и разноцветные чернила у меня здесь, под рукой, в целости и сохранности. Кислота и металлические пластины для фотогравюры в полном порядке. Чистые вещества не портятся!
Я использовал кусочек сплава металлов моего собственного изобретения, с очень низкой температурой плавления. Накапал им на уголок с выпуклой печатью; он не повредил картон и быстро застыл, запечатлев ее форму. Недостающий фрагмент обычной печати аккуратно восстановил на водостойкой кальке с помощью особых чернил с добавкой глицерина – такие засыхают не сразу. Прижал к кальке бумагу с желатиновым слоем: позитивный образец готов! Обработал фотографию Даниэля. Теперь ее можно вклеивать.