Пока девочки сводили по лестнице Наташу вниз (лифта, понятно, нет), я заскочил в аптечный киоск. Ещё работал. Так себе киоск, простенький, но на витрине я видел вибрамицин. Антибиотик в наших краях редкий, но особым спросом не пользуется. Дорого! Пять капсул — десять рублей сорок копеек! А что такое пять капсул по пятьдесят миллиграммов?
— Дайте четыре упаковки, — прошу я. Теоретически антибиотики должны отпускаться по рецептам, но это теоретически. По рецептам план не выполнишь, а план — это закон.
— Есть только две, — сказала киоскерша.
— Давайте две, — согласился я. Лучше две, чем ни одной. Гораздо лучше.
Дала с радостью. Я сделал план, если не за месяц, то за день точно.
Сегодня мы на «ЗИМе». Девочки, все трое, уселись на заднее сидение. Там места много.
Я достал бутылочку «Нарзана», у меня всегда в машине бутылочка «Нарзана» имеется. Достал, открыл, налил в стакан (тоже всегда), отвинтил крышку пузырька темного стекла и выкатил капсулу вибрамицина.
— У тебя аллергия на лекарства есть?
— У меня аллергии на лекарства нет, — механически ответила Наташа.
— Тогда пей, — я дал ей капсулу и стакан.
Капсулу она взяла сама, а вот стакан — Надежда. Сил у Наташи уже не было. Но всё же она спросила:
— Это что?
— Это вибрамицин. Антибиотик тетрациклинового ряда. Хороший, польский.
— Зачем?
— У тебя содоку. Болезнь крысиных укусов. Инфекция, вызываемая японской спирохетой. К мадрибону она малочувствительна, а вот вибрамицин очень эффективен, — я тронулся с места. — Наташа, напомни адрес.
— Революция пятого года, четырнадцать.
— Во время второй мировой войны японские солдаты, высадившиеся на Новой Гвинее, стали страдать от непонятного заболевания. После крысиных укусов у них появлялись язвы, лимфаденит, лихорадка, они теряли боеспособность, и вообще… Японцы начали изучать болезнь, и выяснили, что её вызывает особый вид спирохет. Источник — грызуны, крысы. При ослюнении раны спирохета попадает к человеку, по лимфатическим сосудам — в лимфоузлы, а далее везде. Начали лечить неосальварсаном, с успехом. А сейчас — тетрациклинами, лучший из которых это вибрамицин. При своевременном лечении прогноз благоприятный.
— А при несвоевременном?
— Наташа, ты уже начала лечение. Через сутки девяносто процентов спирохет погибнут. Через неделю — девяносто девять процентов. Через две недели — сто процентов. Курс — две недели, да. Но чувствовать себя лучше ты будешь уже в понедельник.
— Я… Я не только о себе. С крысами нас работали четверо, — и она перечислила имена и фамилии.
— И всех кусали?
— Кусали, царапали… Это же крысы. Не любят, когда их колют и режут.