— Если ты задаёшь этот вопрос, значит, битва уже заочно проиграна. Поздравляю. Ты заложник своих эмоций.
— Сказал человек, который живёт за счёт артефакта.
Ну уж нет. Надоели со своими попытками подорвать веру в себя. Да кто они такие вообще? Чем они сами-то лучше, умники?
— Хочешь совет? — перевёл тему медиамагнат — это он умел.
— Нет.
— Не заводи друзей, — посоветовал он, — друзья предают. У тебя прекрасный пример перед глазами — это твой отец и Юргес-старший.
— Ха!
— Ты опасные шашни водишь с Юргесом-младшим.
— Какой вы наблюдательный, а с виду так просто надменная сволочь, которая ничего дальше своего носа не видит, — съязвила я, стараясь скрыть, как задели меня его слова.
— Вы вроде соревнуетесь за место в «Берлингере». Хочешь победить, придётся быть тварью. Такова жизнь.
— Хватит рассказывать мне про жизнь, достали, — огрызнулась, едва не кинув монету в пол, в знак выражения злости, но вовремя опомнилась.
— Достали её, ну-ну, — иронично выдавил мужчина, — и какой у тебя запасной план?
— В смысле — какой план?
— Если ты не станешь артефактником, кем ты будешь?
Я удивлённо посмотрела на стремительно бледнеющего медиамагната. Что значит «кем буду»? Как можно ответить на такой вопрос?
— Я буду Эрин Берлингер.
— Ты не Берлингер.
— Я буду артефактником. У меня нет запасного варианта.
— Что ты умеешь лучше всего?
— Делать артефакты.
— И всё? — Мистер Уэльс аж голову приподнял, хотя раньше у него не получалось, как бы ни напрягался. Его подбородок не эстетично сложился гармошкой. — Твоя жизнь сосредоточена только на этом?
— Меня с детства тянуло, я горела этим делом всегда.
— Ещё скажи, что ты в этом своё предназначение видишь.
— А что такого? — злобно парировала. — Я хочу делать мир лучше, хочу помогать людям, хочу, чтобы артефакты лечили болезни. Хочу, чтобы больше никто не сидел в приёмном, никто не слышал, что их друг впал в кому. Неужели это так плохо? Почему вы меня осуждаете?! С каких пор доброту теперь высмеивают?
— С тех самых, как ею стали слишком часто пользоваться.
— Но это же не вина добрых людей, в этом виноваты злобные твари, а вы сейчас встаёте на их сторону.
Повисла пауза.
— Знаешь, ты очень на него похожа.
Я посмотрела в пол.
— Мне говорили.
Джейсон Уэльс вздохнул. Ему становилось тяжело дышать. Мы оба мысленно молились, чтобы скорая приехала как можно скорее.
Умирать вот так, в каком-то подвале, за философскими разговорами с малолетней дурочкой, было страшно. Ещё столько невысказанных слов, не сделанных дел, повисших в воздухе сделок, застрявших поперёк горла ругательств, не исполненных обещаний, не подаренных поцелуев… Глаза медиамагната, наполненные ужасом, говорили красноречивее высокопарных фраз.