Погода в доме (Танич) - страница 13

На первую страницу
Карамзина считая и меня.
Вот-вот карету выкатят за ним,
И заскрипят полозья
По сугробам,
И тронемся и мы с Карамзиным
В Тригорское,
За Пушкиным,
За гробом.

«Как просто все…»

Как просто все,
А и непросто,
А как бы даже и хитро:
Футбол. Бессонница.
Непруха.
Луна. Сокольники. Метро.
Когда-то здесь
Гуськом стояли
На дутых шинах лихачи,
Потом — с протянутой рукою —
На постаментах —
Ильичи.
Потом — с нехитрым провиантом
Нас провожал военкомат
В один конец,
Но возвращались
Мы с Божьей помощью назад.
И закружились, закружились —
Ученье, девочки, дела!
Как просто все,
А и непросто —
Глядишь —
А жизнь-то и прошла.

«А мы с ним вроде как дружили…»

А мы с ним вроде как
Дружили,
Сперва беседой
Увлеклись,
По переулкам покружили,
На что-то денег одолжили
И незаметно разошлись.
И все случилось очень просто,
Меня по прихоти ветров
С ним свел какой-то
Перекресток
Сказать друг другу:
«Будь здоров!»
И в суете забот и улиц
Мы и сошлись, и разминулись,
И оказалось как-то вдруг,
Что в сочиненьях
Дней летящих
Так много слов
Ненастоящих,
Таких, как это слово —
«Друг».

«Я ничего от вас не скрою…»

Я ничего от вас не скрою,
Не много в памяти храня,
Военной тайны не открою —
Все это лично про меня.
На всем пути моем былинном
Одной из первых тайн войны
Была бутылка с керосином,
А танкам было хоть бы хны!
Еще — сто грамм,
Глоток отваги,
Ну, за вождя,
За отчий дом!
Мы скоро, верные присяге,
И эту тайну унесем.

«Проснешься, а давленье — двести…»

Проснешься,
А давленье — двести
И в голове — вчерашний смог,
И провалиться мне на месте,
Что ты не в шутку занемог.
А ты и градусник поставил,
Поскольку шкура горяча,
И дядя самых честных правил
Явился в образе врача.
Чему и радоваться нам бы,
Но вспоминаешь, черт возьми,
Что жил создатель этих ямбов
Всего до тридцати семи!

«Новолуния, новогодия…»

Новолуния, новогодия —
Это лично мои угодия!
И когда еще я был юн,
И когда мне, ох, столько лет —
Сколько справил я новых лун,
Сколько встретил я новых лет!
И весною сады в цвету —
Это лично мои сады,
Журавлиный клин на лету —
Вместе с небом — мой, до звезды.
Вот такой я, иже еси,
Император всея Руси.

«Что писание, что чтенье…»

Что писание,
Что чтенье —
Одинаковое зло!
Среди всех,
Куда ни шло,
Есть два-три стихотворенья,
Вызывающих волненье,
Остальное же число —
Это словоговоренье,
А другие сочиненья —
В лучшем случае —
Уменье.
То есть
Просто ремесло!

«Ну, все соберутся…»

Ну, все соберутся,
Когда припечет,
Стоять при свечах —
Небесспорный почет,
Ну, скажут дежурные,
В общем, слова:
Мол, память, мол,
Будет, мол, вечно жива,
И тот, кто мне сроду
Руки не пожал,
Признает прилюдно,
Что, мол, задолжал!
Профком или, кажется,
Как там, Литфонд,
Следующая страница