Петр-Фугас не выдал абсолютно никакой реакции на слова экс-падчерицы. Возможно просто привык к постоянным провокациям.
— А что — люди? Как реагируют в массе?
Не привыкшая находиться на перифирии внимания психиатриня — наконец-то находит повод вставить свои пять копеек:
— Чтобы понятнее было — упрощу до предела. Это своего рода тоталитарная секта. Во всяком случае — по типу, ближе всего к ней. Безусловное подчинение — перерастающее в абсолютное порабощение, массовые ритуальные казни, человеческие жертвоприношения и прочее — это характерные черты самых жесточайших тоталитарных сект прошлого…
Успешно перехватив внимание и инициативу — она продолжает лекторским тоном:
— Основная масса — а это к слову, в среднем обычно до 90 % населения, сразу принимает свое новое положение и свой новый статус. Достаточно стремительно с ним свыкается и быстро забывает о прошлой жизни. Если «власть» предельно жесткая или просто творит беспредел, то масса отвечает на это — еще большей покорностью и холуйством. А впоследствии — сатрапа и тирана начинают вполне искренне любить. Лишь единицы остаются бунтарями внутри. Овцы остаются овцами — даже если они не покрыты шерстью, умеют издавать членораздельные звуки и умеют класть пищу в рот передними лапами, а ходят на задних конечностях. — Рул презрительно кривит тонкие надменные губы, — И вообще, так называемому «простому люду» — сиречь обывателям, в массе своей — по большому счету все едино: на кого, под какие лозунги и под какую идею или музыку — пахать. Лишь бы кормили и указали четкие границы дозволенного, чтобы ненароком по-незнанию их не нарушить. Ко всему привыкнут в конечном итоге.
— Короче — мне надо самому посмотреть на этот ужастик. Да и вообще — «жалом поводить». Значит, как здесь закончим — портал на перенос настрою. Подальше куда-нибудь, чтобы не примелькаться. И пока он переноситься будет — как раз время на экскурсию появится. Так спокойнее — зная, что выход тебе не отрежут…
Со звонким хлопком — Хлыст дуплетом убивает сразу двух кровососущих и довольно ощеривается. Будто все проблемы одним махом аннигилировал.
— Своих, как я понимаю — с нами сейчас решил отправлять? — киваю на терпеливо ожидающих в сторонке под кустиком — пожилую женщину с девочкой, — Дочь, кстати — на тебя очень похожа.
— Угу, — дернув уголком рта, улыбается Виталий, — А чего ждать-то? Как раз хотел тебя об этом просить…
— Зачем меня просить? Договаривались. Только ты сам знаешь — как там. Тоже не настолько все сахарно и нарядно, как хотелось бы. Но безопасней — без сомнения. Ну а сам-то чего думаешь?