Мужикам явно было неудобно. Мы еще не выехали, а оба все время горбились, оглядывались и сжимали черенки от мотыг. Защита грузовика не впечатляла — укрепленные фанерой борта и приваренная крыша треноги, на которой стоял пулемет Дегтярева с дисковым магазином. Управлял им еще один местный, худой, высокий и с черной повязкой вместо правого глаза. И в отличии проводников, этот был на кураже. Или под чем-то. Скалил зубы, жевал жвачку и нетерпеливо подпрыгивал, чеканя шлепком по доскам.
В маленьком окошке кабины я заметил еще два плеча в камуфляжных рубашках. И как минимум один ствол автомата.
— Мы только на разведку, — Дедушка Лу проследил за моим взглядом, а потом что-то сказал на креольском одноглазому.
Парень, явно, представляя себя ударником рок-группы, протарабанил по крыше кабины. Машина завелась и тронулась в сторону ворот, испугав фермеров-проводников. Мне даже показалось, что тот, что был ближе к борту, собрался выпрыгнуть. Дедушка Лу сказал им что-то, а потом снял с руки две цветных фенечки и вложил каждому в протянутую ладонь.
— Лу, а еще есть? — глядя, как успокоились парни напротив, мне тоже пришла в голову одна идея и я ткнул пальцем в татуировку, — Или, может, у тебя запас волшебной краски есть?
— Тебе не поможет.
— А шмайсеру? — я протянул МП-28 в ответ на вопросительный взгляд Лу, а когда он покрутил пальцем у виска, вздохнул и продолжил, — Злой он, энергетику бы почистить. Вы-то такое точно понимать должны?
Краски у Лу не нашлось, но фенечку выдал, а потом закрыл глаза, принюхался, посопел и отобрал у Али еще одну, привязав их обе к прикладу.
Главное — это же верить, да? Может эффект плацебо, а может реальная магия, но я почувствовал, что «шмайсеру» фенечки понравились. Появилась холодная стальная уверенность, а вот фанатизм и одержимость поутихли.
Поехали! Сделали небольшой крюк по нефтебазе и проехали мимо столовой, где нам выдали с собой сухпайки. На воротах нас тормознули, над бортом появилась голова Соломона. Он улыбнулся камаджорам, а потом посмотрел на меня. А потом выдал серию жестов: постучал пальцами по запястью, поднял руку вверх и потер большим пальцем подушечки соседних, задрал подбородок и провел рукой по шее, а финальным аккордом показал себе на глаза и перевел палец на меня. В ответ я сделал ручкой, типа отдав ему воинское приветствие. Пусть теперь думает, что это значит — типа я попрощался или понял и принял.
Собственно, лицо Соломона — это было последнее, что я увидел. Дождь зарядил еще сильнее, тент над головой прогнулся и покрылся капельками, а горизонт пропал за сплошным потоком воды. Скрылись из вида нефтяные цистерны, а все прочие очертания были мне либо незнакомы, либо настолько их дождь исказил, что едь я с мешком на голове, ничего бы не изменилось. Мы проехали какую-то церковь, потом довольно ходко понеслись по широкой улице.