Некоторое время я сидел и переваривал то, что сообщил мне Ковалев. Голова гудела. А затем начал спрашивать, слишком уж много вопросов вертелось в голове.
– А почему в ваших ядерных реакциях нет никакой радиации, никакого ионизирующего излучения, и даже радиоактивные элементы превращаются в стабильные?
– Такова физика этого процесса. Здесь все соблюдается – закон сохранения энергии, закон сохранения заряда. А основным строительным материалом для трансмутации являются протоны, входящие в состав воды. При этом, если происходит сборка атомных ядер, значит, вылетают нейтрино. А если, напротив, идет разборка тяжелых ядер – а мы из свинца получали калий и кальций – то вылетает антинейтрино. И все! Поскольку нейтрино практически не регистрируются, мы ничего и не видим – ни осколков деления, никаких альфа-частиц, бета-частиц, нейтронов, гамма-квантов… То есть мы имеем классический неядерный процесс.
– Я бы сказал, неклассический ядерный… Допустим. Еще вопрос. Если вы говорите, что попасть в этот хитрый режим непросто, нужны определенные поля, токи и прочее, то что же запустило процесс трансмутации на ранней Земле?
Я уже знал ответ, и Владимир Дмитриевич подтвердил мою догадку:
– Думаю, грозы – те самые молнии, где имеется самый широчайший набор частотных параметров во всем электромагнитном спектре. Что-то случайно подходит и запускает… А грозы когда-то были чудовищными: геологи находили проплавленные на 10–20 метров базальты от удара молнии. Так что возможно, запускала этот природный процесс именно электрическая деятельность в присутствии магнитного поля Земли – последнее должно быть обязательно.
Еще некоторое время помолчав и утоптав информацию в голове, я вздохнул и решил вернуться к началу истории.
– Ладно, возвращаемся к господину Уруцкоеву, который колол бетон и случайно обнаружил в бетонных лунках…
Ковалев отрицательно покачал головой:
– Нет, не в бетоне! Когда они начали изучать вопрос «пшиков» и «бахов», то перенеслись в лабораторию. Создали установку и начали делать лунки в больших полиэтиленовых блоках. И опять-таки размер блоков был ими найден совершенно случайно – позвонили знакомым в соседний институт, те говорят: да, у нас есть обрезки литого полиэтилена, пока не выкинули, приезжай и забирай. Так делалась наука в девяностые… Они поехали и вывезли круглые блоки размером 380 мм в диаметре и толщиной сантиметров в двадцать. Этакие полиэтиленовые ковриги! Начали в них по кругу сверлить лунки – 8 штук – совать туда электроды и закладывать разные образцы сгораемых элементов. Закладывали проволочки и фольгу, никель и свинец, меняли нагрузку. Смотрели зависимость от состояния центрального толстого электрода. Ведь токи там были до 5 килоампер, поэтому электрод изнашивался, выкрашивался…