– Да, – просто сказал Ковалев и улыбнулся. – Только вы мне не все рассказали, когда рисовали схему вашей установки.
– А что я не рассказал? – насторожился Леонтьев.
Ковалев взял схемку Леонтьева, вытащил карандаш и пририсовал к установке пружинку:
– Вот здесь у вас стоит соленоид, а вы его не нарисовали.
– Правильно! Молодец! – мгновенно перешел на «ты» Леонтьев и хлопнул рюмку коньяка. – Вот теперь я тебе окончательно верю!
– Причем соленоид у вас не равномерный, а со скосом – «дэ аш по дэ икс», то есть градиент магнитного поля, да еще вы импульс синхронизировали с подачей стреков, – добил собеседника внутренне торжествующий Ковалев.
Стреки, поясню читателю, это электрические щелчки на научном жаргоне. А стрекалкой Ковалев называл зону в реакторе между электродами.
– И что же было дальше? – спросил я.
– А дальше было еще смешнее… Я сказал Леонтьеву: «вы только не увлекайтесь, есть разные примеси в воде, из-за которых рН может колебаться. И если рН воды в кране изменится, – а он колеблется все время! – то вы вместо серебра, идущего на выходе, будете поить людей стронцием. Он будет не радиоактивным, конечно, но это стронций!» Леонтьев не понял: «Как это?» Я опять посчитал ему по калькуляции. Он задумался: «А как это проверить?» – «Очень просто! Возьмите бак обычной воды и пипеткой добавьте туда кислоты, изменится рН раствора, и на выходе из реактора посмотрите, что выйдет…» Через две недели он мне звонит и говорит: «Это просто сказка, я первый раз в жизни изменял ядерные реакции с помощью пипетки!» В итоге Академия наук про его подпольные бизнес-опыты узнала, и с поста своего Леонтьев слетел. Он сам-то металлург по образованию, хороший дядька, досталось ему по шапке, кто-то настучал… Вот так вот… Правда интересно?
– Не то слово…
Итак, как вы уже поняли, после публикации во французском физическом журнале, Ковалев начал рассказывать об открытии в научном сообществе, делая доклады и у нас (тогда научные институты в России работали, поскольку не все советские ученые в них еще поумирали), и за границей. Прослышав об этом, к нему начали притягиваться те, кому когда-то удалось случайно поймать эффект, клубясь вокруг Ковалева, словно облако электронов вокруг тяжелого ядра – Солин, Кладов… Среди таких людей оказался и некто Кривицкий.
Он не был физиком. Он был геологом. И, кстати, говоря, он был вторым геологом, который случайно наткнулся на эффект. Про первого я вам уже рассказывал (эксперименты с наводороживанием никеля)…
– Геолог он был, судя по всему, неплохой, раз его взяли в аспирантуру науку делать, – рассуждал Ковалев. – Ну а раз геолог, стало быть, и химик. Так вот, что же он натворил, этот Кривицкий? Исследуя процессы рудообразования, он взял у жены скороварку, засунул туда образцы минералов, которые собрали «в поле», залил водой, провел через нее электричество, а всю скороварку окружил соленоидом. И варил несколько суток! Вода у него постепенно выкипала, он ее доливал. В итоге в минералах, в которых не было ни грамма серебра, появился этот металл. Очень много серебра!