Самарин выпрямился и спокойно сказал:
— Учитывая последствия Крымской войны, наши державы находятся в состоянии… как бы так сказать… недружественном по отношению друг к другу. И в данный момент вы находитесь на территории Российской империи без какой-либо дипломатической или торговой миссии. А посему я имею полное право арестовать вас как шпионов со всеми вытекающими, неблагоприятными для вас последствиями. Уходите подобру-поздорову, не доводите до греха.
Сказав это, Самарин поправил китель и развернулся спиной к гостям, давая понять, что разговор окончен.
— Капитан! Алексей Степанович! — Марта выкрикнула имя русского офицера в последней попытке задержать его хоть на немного. — Умоляю вас, дайте мне две минуты вашего времени, и я расскажу о причинах, приведших нас на ваш корабль!
Самарин остановился, развернулся и внимательно посмотрел на женщину. Затем обратился к матросу:
— Мишань, пропусти леди! У вас две минуты, сударыня!
Марта тут же бросилась к лестнице, ведущей на капитанский мостик, и уже через несколько секунд стояла напротив капитана.
Гарисса матрос не пустил, поэтому он лишь издалека наблюдал за переговорами миссис Петтерс, не слыша ни единого слова собеседников. Марта была на полторы головы ниже русского, и при разговоре ей приходилось задирать голову, что со стороны выглядело немного комично, однако капитан слушал ее внимательно и иногда даже кивал, что лейтенант отметил для себя как положительный знак. Наконец Марта замолчала, видимо, рассказав всю историю, и теперь слово было за капитаном. Он опустил голову, обхватил своей ладонью подбородок и, поглаживая бакенбарды, задумался. Поразмыслив немного и взвесив все за и против, он вновь обратился к матросу:
— Мишань, сходи к Василь Егорычу, пусть внесет этих двоих в бортовой журнал! Вечером отходим по расписанию!
Матрос кивнул и растворился выполнять поручение, а Мар та и Гарисс отправились собирать чемоданы в дорогу.
Отойдя от корабля на приличное расстояние, лейтенант все же задал вопрос, который его мучил на протяжении этого времени:
— К-как вам это удалось?
— У него тоже есть дети. Двое сыновей и три девочки. Старший сын погиб при обороне Севастополя во время Крымской войны, он умер прямо у него на руках. Капитан сказал мне, чтобы я не отчаивалась. Если бы у него самого был хоть один шанс на то, что сын живой, он бы, не раздумывая, бросился хоть на край света.
Гарисс задумался.
— Надо же, сложно п-представить, что у этого старого вояки есть хоть капля с-сострадания.
— Не делайте преждевременных выводов, лейтенант, я уверена, Самарин неплохой человек, просто война и потеря сына озлобили его.