Никто ничего подозрительного так и не уловил за исключением бодания с бараном. Животное схватили за рога и повалили, однако резать не стали. Все ждали, что им выдаст Халява, а тот был в состоянии не стояния, и ему требовалась срочная медицинская помощь, которую на словах оказывал Ништяк, уверяя:
— Всё будет ништяк! Ты главное расслабься и попрыгай, а лучше поприседай…
В ответ неслась матерщина с блататой, которую не могли расшифровать даже те из числа охраны Циклопа, кому шконка на зоне была роднее кровати. В итоге пришли к выводу: участь послания Араба должен решить пахан. К Циклопу и подался Ништяк, стремясь убраться в дом с улицы. Очень уж ему не хотелось маячить на открытом месте. Всякое могло случиться — и он оказаться со всеми остальными на мушке у джигитов Араба. Поскольку ни для кого не секрет: Араб отсылал деньги боевикам на Кавказ, а те порой присылали ему террористов. И он помогал им устраивать теракты. Столкнись они с ними — им всем вилы — не избежать «братской» могилы.
В подставе Ништяк и подозревал Меха. Не зря говорят: шило в мешке не утаишь. Соответственно сделал вывод: происки силовиков — Шилова. А Мешков — подстава. Их собирались поиметь вместе с Арабом. Знать и дело с наёмным убийцей останется и дальше не раскрытым. По всему видно: работает на силовое ведомство — по их указке убирает криминальных лидеров и не только, а неугодных чиновников и неугомонных политиков — зарвавшихся и заворовавшихся. Так проще, поскольку попробуй ещё поймать за руку и посадить. А нет человека — нет проблемы.
Не девяностые и разгул преступности, но тоже всё искусственно. А обыденно. Люди за последние десятилетия привыкли и к громким убийствам и просто виду крови на улицах. А в последнее время о них старались помалкивать в СМИ. И лишь по «лицензии» имели право освещать события, которые подсовывались «свободной» прессе «силовиками».
— Пахан… — окликнул Ништяк Циклопа, не застав на привычном месте в гостиной у журнального столика на диване перед экраном. Бросил на монитор косой взгляд.
Баран не трепыхался. Бойцы Халявы держали его по рукам и ногам — за копыта ног и даже рога. А сам начальник охраны лупил животное прикладом от РПК меж глаз.
— Бестолочь! Одно слово — долба… «Шлёп», а даже не дятел… — ухмыльнулся Ништяк, опускаясь на диван в позе «горниста» с бутылкой в руках.
Это то, что сейчас было необходимо ему — снять нервное напряжение. Вдруг уловил краем уха и глаза: он не один здесь. Похоже, что объявился Циклоп. Зажмурился. И не сам, ему помогли.
Раздался звон битого стекла, донёсшийся до уборной, где прикорнул Циклоп. И также нервно встрепенулся, как и его люди, реагируя на него. Однако и с места не сдвинулся.