А потом они оба уезжают.
После праздника дом пустеет. Филипп возвращается на юг, и, хотя он должен приехать на празднование Нового года, я надеюсь, что после этого мы не увидим его еще несколько месяцев. Когда его карета наконец отъезжает и налипший снег осыпается с ее колес, мне кажется, будто я наконец-то могу вздохнуть свободно. Айви уезжает последней сегодня утром и, одолжив одну из лошадей Вестергардов, сейчас оседлывает ее на конюшне. Она собирается вернуться через несколько дней, чтобы справить Новый год здесь. Я расправляю свой передник, не в силах отделаться от беспокойства, которое сплетается у меня в груди, словно паутина.
Пора подойти к Хелене с вопросом касательно красных камней.
Я направляюсь к ее комнате, держа кожаную папку с набросками, сделанными Лильян. «Здесь важно правильно представить идею и держаться уверенно», – сказала она вчера вечером, расцвечивая рисунок на бумаге алыми и багряными брызгами.
«Лучше бы это сделала ты, – ответила я ей. – У тебя это лучше получается, чем у меня»,
«Ты справишься, Марит», – заверила она.
Я медлю перед дверью Хелены, еще раз расправляю передник и поднимаю руку, чтобы постучаться.
– Госпожа Вестергард? – негромко спрашиваю я.
Ответом мне служит лишь молчание. Но потом дверь резко распахивается, заставляя меня отскочить назад.
– Она отправилась на прогулку, – говорит Лара, вся испачканная сажей, так как, видимо, чистила камин в комнате Хелены. – Сегодня с утра.
На ее щеке черный мазок, а в руках она держит метелку из перьев.
– Ева тоже ушла с ней? – спрашиваю я, поворачиваясь к комнате напротив, и мое сердце подпрыгивает при мысли, что есть шанс провести несколько минут наедине с Евой.
– Не знаю точно… – начинает Лара, но тут входная дверь на нижнем этаже распахивается с яростным скрежетом.
Кто-то вваливается в дом в сопровождении снежного вихря.
– Кто там? – окликает Лара, перегнувшись через перила.
Я чувствую холод, проникающий в дом снаружи.
– Помогите, – произносит женский голос. – Помогите… на дороге… – она делает судорожный вздох, напоминающий рыдание. – Кажется, они оба мертвы…
Лара роняет перьевую метелку и кричит.
Потому что в вестибюле стоит Хелена Вестергард.
И ее плащ спереди насквозь мокрый от темно-красной крови.