Расплывчатое описание, которому в Дании может соответствовать кто угодно. Хелена сказала, что не видела вообще никого, а от сведений Филиппа нет никакого толка. Возможно, оба говорят правду.
А возможно, оба лгут, прикрывая друг друга.
– Я возьму это, – говорю я Ларе и ставлю на поднос кофе, сливки и – в последний момент – букетик фиалок в хрустальной вазочке. В коридоре, который ведет к главному зданию, холодно, и мои шаги отдаются в нем гулким эхом. Огромная ваза, стоящая на столе в вестибюле, теперь пуста, цветов в ней нет, и от нее слегка тянет разложением. Я тихонько стучусь в дверь Хелены. В коридоре тихо, как в могиле.
– Госпожа Вестергард?
Хелена открывает дверь.
– Не хочу показаться назойливой, – начинаю я, протягивая поднос, – но я не уверена, следует ли мне сейчас заниматься нарядами для выступления… – отступаю под ее пронзительным взглядом. Конечно же, после всего случившегося салон будет отложен или вообще отменен.
Хелена принимает у меня кофе и пьет его без сливок и сахара.
– Мы намерены придерживаться прежнего плана, – холодно говорит она.
«Значит, и мы тоже», – думаю я, откашливаясь, и делаю шаг вперед, чтобы забрать поднос.
– Тогда я хотела бы предложить для создания этих нарядов одну идею, – дерзаю произнести я. – Мне представляется, что можно было бы вшить самоцветы Вестергардов в балетное платье Евы, прямо в ткань, – ставлю на туалетный столик вазочку с фиалками и кувшинчик со сливками. – Само это платье будет ювелирным изделием.
Хелена колеблется, щуря глаза.
– Мне нравится эта идея, – признает она и в раздумье останавливает взгляд на портрете Алекса. – Но придется пока придумать что-то еще. Я не хочу сейчас беспокоить этим Филиппа и не уверена, что мы сможем получить эти камни вовремя. Может быть, для другого выступления, в будущем.
Но король будет присутствовать именно на этом салоне. Я борюсь со своими подозрениями и хочу попробовать настоять на своем, но тут в открытую дверь проскальзывает Ева. Ее волосы заплетены в косу, уложенную вокруг головы, и она старательно не смотрит на меня, отчего я чувствую себя предметом обстановки. Предметом, от которого она хочет отказаться.
– Я пропустила целую неделю занятий, Хелена, – робко говорит она. – Ты все еще хочешь, чтобы выступление состоялось? Я… не уверена, что готова танцевать перед королем. Быть может, мне лучше просто поработать и подготовиться к пробам в Королевской балетной академии?
Хелена колеблется и, отставив чашку с кофе, поворачивается, глядя Еве прямо в глаза:
– Ева, боюсь, это невозможно.
– Почему?