– В копях Вестергардов не всегда добывали драгоценные камни, – размышляю я вслух. – Они были найдены чуть больше десяти лет назад, – я опускаюсь на колени и ставлю пресс-папье на пол рядом с собой. – Мы все это время думали, что тех шахтеров могли убить, – говорю я, поворачиваясь к Якобу, – чтобы скрыть что-то… чтобы сохранить какую-то ужасно важную тайну. Что, если они собирались поведать о том, что эти камни – не настоящие самоцветы?
– Подожди, – прерывает меня Якоб, в задумчивости проводя рукой по волосам. – Как это может быть? Сделать фальшивый самоцвет почти невозможно. У нас нет для этого инструментов. Ты сама это сказала.
– Но у людей, владеющих магией, есть такой инструмент. Подумай об этом. Может быть, можно создать вполне достоверный с виду самоцвет, если, допустим, у тебя есть особенная способность к манипуляциям со стеклом, – я поднимаю пресс-папье Айви, и на лице Брока, подобно шторму, сгущается напряженное, убийственное выражение. – И особенная способность придавать ему тот оттенок, какой ты захочешь.
– Ты имеешь в виду, – медленно произносит Якоб, – сочетание того, что могли бы сделать Айви и Лильян?
Лильян молчит, сжимая чашку так, что костяшки ее пальцев белеют.
– Что, если… – говорю я и сглатываю, – что, если камни, которые принесли Вестергардам целое состояние, рождены не в копях, а посредством магии? Средний человек – даже король – никогда не смог бы предположить подобного. Единственными, кто мог бы заметить разницу, должны быть ювелиры. А вы бы видели, какие выплаты Вестергарды перечисляют одному-единственному семейству ювелиров, торгующему драгоценностями по всей Дании. Может быть, они платят им за то, чтобы те подтвердили, что камни подлинные?
«Да!» Я вспоминаю выражение готовности на лице ювелира, когда он предложил мне раздобыть камень любого оттенка, какой я пожелаю. Как можно обещать подобное? Если только у тебя нет возможности решать, какой оттенок примет камень.
– Но если это правда, то нападение на Айви было совершенно бессмысленным, – возражает Брок, едва сдерживая ярость, и встает. – Зачем им убивать ее? Она не нужна им мертвой. Она скорее понадобилась бы им живой и здоровой.
Я колеблюсь.
– Может быть, она отказалась им помогать. Возможно… это не та работа, за которую кто-то возьмется добровольно. Если только… – мое дыхание прерывается, – если только они ее недооценили.
Она была для их настолько же полезной, насколько и опасной.
– Возможно, они перехватили ее по дороге, когда она ехала одна, чтобы затащить в повозку и увезти в шахты.
Взгляд Брока становится ясным и пристальным. Он достает крошечный осколок стекла.