– Быстрее, – шепчет Брок от дверей. – Я запер дверь на лестницу прислуги. Никто там не пройдет. Но Лильян не сможет долго отвлекать Петера.
– Помоги мне открыть.
Я хватаю саквояж кофейного цвета, который сегодня утром видела в руках у Мальте. Мы теребим замок и ковыряем его одной из моих портновских булавок, пока наконец саквояж не открывается.
Но он пуст. То, что Мальте принес Филиппу, уже куда-то подевалось.
Я роняю беззвучное ругательство.
– Теперь второй, – требую я, вытаскивая другой саквояж, и уже по его весу понимаю, что в нем что-то есть.
– Быстрее, – снова торопит Брок. Этот замок открыть еще труднее, и проходит лишняя драгоценная минута, прежде чем язычок наконец щелкает. Я откидываю крышку.
Внутри обнаруживается пригоршня перстней, сваленных в одну кучку.
Но они не похожи на другие самоцветы.
Все они совершенно черные, и я подношу один из них к свету. Камень выглядит поврежденным, обугленным, как будто кто-то пытался уничтожить его.
– Нам нужно идти, – шепчет Брок, оглядываясь на дверь.
– Как ты думаешь, он заметит, если мы просто возьмем одно? – спрашиваю я встревоженно.
Брок сглатывает, видя мою неуверенность, мой страх. Не знаю, хватит ли мне смелости, чтобы взять кольцо. Рискнуть всем, чтобы найти правду.
Он со щелчком закрывает саквояж.
– Если дойдет до разоблачения, я возьму вину на себя.
Прежде чем я успеваю возразить, он выхватывает почерневший перстень у меня из пальцев и сует в свой карман.
Я замираю, услышав слабый шорох простыней.
– Что вы здесь делаете?
Филипп сидит в постели, и голос его зловеще тих и холоден, как сталь.
И он смотрит прямо на нас.
Брок медленно встает и пинком отправляет саквояж обратно в шкаф.
Алый цвет ползет вверх по его шее, но он стискивает зубы и стоит совершенно неподвижно. Я знаю, о чем думаем мы оба. Ради того, чтобы эта тайна оставалась погребенной, уже умерло некоторое число людей. Если Филипп поймет, что мы сделали, у нас могут забрать не только работу.
А потом Филипп зовет охрану.
Несколько секунд спустя появляется Петер, за которым бежит встревоженная Лильян.
– Позови Хелену, – приказывает Филипп. – А вы, остальные, ни с места.
– Я могу помочь вам, господин? – спрашивает Петер.
– Мне кажется, эти двое пытались обокрасть меня.
Петер быстро возвращается вместе с Хеленой, а за ними следует Ева. В комнате сразу становится тесно. Мне трудно поднять глаза на Еву, мои щеки горят, словно обожженные.
– В последний раз вас спрашиваю, – произносит Филипп, с показной неспешностью поднимаясь с постели, и, взяв свою трость, угрожающе выпрямляется во весь рост. – Что вы здесь делаете?