Я улыбаюсь, думая о секретном послании, которое нашла вчера в потайном кармашке одного из платьев Евы.
−− / − −••• •−•− / •−•• ••−− −••• •−•• ••−−
«Я тебя люблю».
В ответ я той же азбукой Морзе отправила ей указания. Если она последует им, то найдет сиреневые гроздья глицинии, которые приведут ее к оранжерее за флигелем прислуги.
Нина возвышается надо мной и, поджав губы, изучает мою работу, пока я кладу последние стежки. Я приняла драпировку, похожую на грязную обвислую швабру, и превратила ее обратно в роскошную узорчатую парчу.
– Ты сделала это, – неохотно признает Нина. На ее лицо начинают возвращаться краски, и передо мной открывается возможность. Как будто кто-то аккуратно раскатал ковровую дорожку у меня под ногами.
– Да, – отвечаю я, идя следом за ней в кухню. – Так вот, насчет выходного дня…
Она оборачивается и, недовольно щурясь, вскидывает брови.
– Полдня. И вам с Лильян придется выполнить в городе поручения, которые я вам дам.
– Я отвезу их, – быстро вызывается Якоб.
– Возьми фаэтон, – приказывает Нина и отворачивается, сердито фыркнув.
* * *
Утром Лильян, как это бывает едва ли не каждый день, не может найти свои чулки.
– Иди, я спущусь через минуту, – обещает она, стоя на коленях перед своим сундуком и роясь в нем.
Брок на кухне перебирает семена и саженцы растений, которые Хелена выписала с Санта-Круса: мята, кокос, гуайява, даже ананас.
– Как я должен выращивать все это, если их прежде даже в глаза не видел? – бормочет он, разглядывая листья.
– Да уж лучше заставь их расти, – говорит Дорит. – Госпожа Вестергард велела мне для рождественского ужина приготовить блюда, в рецепты которых входят все эти чужеземные травки-фрукты.
– Спасибо, Брок, за то, что помог мне вчера, – с милой искренностью бросаю я, наполняя серебряную фляжку горячим шоколадом. Наслаждаясь недоуменным выражением его лица, я накидываю свой плащ, помахиваю рукой в знак прощания и вслед за Якобом выхожу из дома.
Он помогает мне сесть в открытый фаэтон, взяв меня за руку, но тщательно стараясь не касаться моей одежды, а потом взбирается на козлы.
Его дыхание паром клубится в воздухе, и он беспокойно застегивает и расстегивает пуговицы на своих перчатках. Я раскатываю поверх своих коленей две толстые шкуры.
– Сегодня я намерен передать письмо со своей просьбой доктору Хольму, – говорит Якоб и достает из кармана белый конверт. – Переписал его пять раз, – с легким смешком сознается он, откашливается и прячет письмо обратно в карман. И я с новой остротой осознаю, насколько он красив.
– Ты действительно считаешь, что когда-нибудь появится лекарство от Фирна?