Я подошла к ней и улыбнулась:
– Как ты, Фатия?
Она шмыгнула носом и отвернулась от меня, не ответив.
Сара, будто оправдываясь, подняла глаза к небу.
Том, который не знал, куда деться, отошел к ограде кладбища покурить, пока не начались похороны.
Глядя, как Том уходит, Сара спросила меня:
– Это твой парень?
– Нет, просто друг.
– А, я так и думала.
– Что ты имеешь в виду?
Сара подмигнула мне:
– Да так. Мне рассказывали, что он особенный.
– В смысле – особенный?
– Ладно, Лу, не думай об этом.
Я была не в том настроении, чтобы обмениваться сплетнями, поэтому не стала допытываться, что Сара имела в виду.
По другую сторону дорожки, около которой стояли мы, я увидела несколько учителей, которые о чем-то разговаривали. Кажется, физрук решил остаться дома. Он был на больничном с тех пор, как Алексии не стало. Говорили, что он никак не может прийти в себя. Я думаю, из-за фотографии, он чувствовал ответственность за смерть Алексии.
Родители Алексии стояли под одинокой сосной неподалеку от могилы, в которую скоро должны были опустить гроб. Мама Алексии казалась ужасно хилой в своем черном платье. А ее отец, такой же пугающий, как и всегда, стоял с каменным выражением лица. Суровый и безразличный.
– Неудивительно, что Алексия наложила на себя руки, – прошептала Сара. – С таким отцом, наверное, непросто.
Я согласилась:
– Он строго с ней обращался. Очень строго.
Я рассказала девушкам о том дне, когда отец Алексии отвесил ей пощечину за несколько крошек на полу.
Морган поддала жару:
– У него, наверное, случился приступ, когда он увидел Алексию со всеми этими… отвратительными штуками на теле.
– Да уж, – добавила Сара. – Сложно быть готовым к тому, что твоя дочь окажется волосатой, как кабан.
Сара и Морган прыснули со смеху.
– Хватит, заткнитесь, – внезапно рявкнула Фатия сухим тоном. – Вы ее не любили, как и я, но теперь она мертва. Проявите хоть немного уважения!
Все остолбенели. Но я была согласна с Фатией. Ничего смешного здесь не было.
Немного погодя Сара наклонилась ко мне:
– Смотри, кто здесь.
Она кивнула в сторону учителей.
Я увидела Ревера и Лемуана, которые держались чуть в стороне.
– Как думаешь, что они здесь делают?
– Не знаю, – ответила я. – Но одно ясно: они точно не психологи.
Нескольких моих одноклассников, старого Бурдена и учителя физкультуры, как и меня, вызывали в каморку рядом с кабинетом директора. Ревер и Лемуан задавали им вопросы. Такие же странные, как и те, что они задавали мне. Кто-то видел, как они шныряли около бассейна. Теперь мне все стало понятно: эти двое были полицейскими. Они вели расследование и знали то, что нам было неизвестно.