– Видишь, когда я говорю о нем, меня сразу начинает знобить.
Я погладила его руку. У него была нежная теплая кожа.
– Но тебе уже давно не десять, Том.
– Я знаю. Но внутри мне до сих пор десять, и мне до сих пор страшно.
– Тебе больше нечего бояться.
– Думаешь? Вспомни, что сегодня произошло в парке.
– Я тебя защитила.
Том засмеялся и снова застонал.
– А ты все продолжаешь меня веселить!
Я замотала головой:
– Но я вообще-то серьезно! Посмотрел бы ты на их лица, когда я на них набросилась!
– Правда?
– Поверь, с тех пор как началась Мутация, я могу быть очень агрессивной.
– Так, значит, я должен тебя поблагодарить?
– Думаю, да, я в итоге оказалась в полиции.
– Правда?
Я осторожно, чтобы не сделать Тому больно, легла рядом с ним и рассказала обо всем, что произошло. Про допрос, про «Аврору», про Кэти, про то, как мы ехали домой.
Несколько минут мы лежали, молча разглядывая обшарпанный потолок, а потом я спросила:
– Ты мне не рассказывал, что тебе нравятся парни, потому что тебе было стыдно?
– Нет. Я боялся, что ты не поймешь. И что ты больше не захочешь меня видеть.
– С чего бы это мне так поступать?
– Я не знаю. Я чувствовал, что… что я тебе нравлюсь, и не хотел тебя разочаровывать.
Я усмехнулась:
– Ах, Том, сердцеед!
Он продолжал очень серьезным тоном:
– А потом, не знаю, со временем я стал что-то испытывать к тебе. Но я себя убеждал, что у меня нет шансов с такой девушкой, как ты.
На секунду я потеряла дар речи, а потом расхохоталась:
– С такой девушкой, как я?! С телом, раскрошенным в пыль, с кожей в шрамах и в вампирской накидке?!
– Да, с твоим телом, с твоими стержнями, с твоими шрамами и со всеми твоими комплексами.
Я ничего не ответила.
– Откуда у тебя эта накидка? Почему ты ее все время носишь?
Мне потребовалось время, чтобы ответить:
– Она мамина.
– Ох.
Немного помолчав, я сказала:
– Том, у меня есть вопрос: тогда на кладбище ты меня поцеловал…
– Да? И что?
– Почему?
– Почему?! Потому что мне захотелось!
– Не из жалости?
– Нет! – Он добавил: – Ты красивая, Луиза. Очень красивая.
Я почувствовала, как по телу разливается приятное тепло.
– Но… но все-таки тебе нравятся парни.
– Луиза, я никогда не принимал решения любить парней. Думаешь, любовь – это рубильник, на который можно нажать? Мой отец так считал. Это… это бред!
Я почувствовала себя глупо и промолчала.
– Я и сам не понял, что происходит. Я тебя поцеловал, потому что мне захотелось. Вот и все. И я надеюсь, что тебе тоже этого хотелось.
Том с трудом повернул голову ко мне.
– Да, – сказала я очень тихо. – Мне этого хотелось.
– И на качелях тоже?