Но на самом деле самый большой эффект произвело то, что я сделала в школе несколькими днями раньше.
– Так что же, начинается революция? – спросил меня Том, когда я пришла в больницу.
Он лежал в кровати. Его кожа, которая была видна из-под бинтов, покрылась синеватыми пятнами. Она была почти такого же цвета, как и его глаза.
Я села на край кровати и поцеловала Тома в губы.
– Ты о чем?
– Да по телику только тебя и показывают.
Он включил висевший на стене телевизор и переключил на новостной канал.
Там показывали сюжет, снятый у школы в тот день, когда я разделась. Камеры журналистов уловили каждое мое слово. Было странно слышать себя со стороны. Словно это я и в то же время кто-то другой. Казалось, что я сильная, уверенная в себе. Странно, как мне хватило смелости раздеться на глазах у всех. Это было не так тяжело, как рассказать, какой была моя жизнь до этого.
Ведущий программы комментировал кадры:
– Некоторые Темные последовали примеру девушки по имени Луиза. В социальных сетях, в разных городах Темные раздеваются в знак протеста.
На экране показывали Кошек, которые обнажались в магазинах одежды, в бассейне, в центрах наподобие «Авроры» и в мэрии. Всякий раз прохожие смотрели на девушек как завороженные, а полицейские очень быстро забирали их в отделение. На многих видео я заметила активистов Би, которые размахивали транспарантами «Я Луиза».
– Видишь, – сказал Том, – ты знаменита!
– Правительство принимает меры, – добавил ведущий. – Действия Темных представляют собой угрозу общественному порядку. Нарушительницам грозит…
Я взяла пульт и выключила телевизор.
Том погладил меня по щеке:
– Я горжусь тобой, Луиза.
Я ничего не ответила.
– И я тебя люблю.
– А я тебя.
Мы поцеловались, а потом я рассказала Тому о нашей недавней кампании по расклеиванию плакатов.
Его это явно впечатлило.
– Ты настоящая революционерка, Лу!
– Ну да, а потом мы пошли в клуб.
– Вот так и начинается революция!
– Слышал бы ты, какой нагоняй я получила от папы, когда вернулась домой посреди ночи.
На следующий день Тома должны были выписать. Я обещала, что познакомлю его с Кошками, живущими за стадионом.
На прощание мы слились в бесконечном поцелуе, и краски окружающего мира поблекли. Мы отпрянули друг от друга, услышав покашливание медсестры.
– Время посещений закончилось, – сказала она, нахмурившись.
Я уехала домой на розовом велосипеде. Мне казалось, что весь мир в моих руках. Меня все восхищало. Пронизывающий ночной холод. Огни бумажной фабрики. Хруст опавших листьев под колесами велосипеда.
Папа ждал меня, сидя на диване. Он только что уложил Сати.