Операция «Морской лев» (Афанасьев, Тонина) - страница 82

— Правда? Тебе она не нравится? — глаза Саманты были как у доверчивого ребенка, она чувствовала, что готова сейчас что угодно ради своей подруги, — Ты не шутишь?

Джоана вместо ответа впилась жарким поцелуем своих юных девичьих нежных губ в уста подруги. Та, счастливо застонала.

Хэлен между тем разделась и испуганно смотрела на девушек.

— Джоана! Отвлекись на минуту! — подала голос Кэт, — Что с этой то делать?

С неохотой прервав свой поцелуй, Джоана бросила взгляд на темнокожую хозяйку магазина и изрекла:

— Ее нужно связать покрепче — и руки и ноги, а потом допросить по поводу этих мерзавцев, и того где хранятся негативы с нашими фотографиями.

— А потом?

— Потом — скажу потом! — подмигнула Джоана Кэт, и продолжила целовать Саманту.

— Поняла! Ладно, — Кэт сурово посмотрела на Хэлен, — Раз убить тебя мне не дали, значит допрашивать буду очень жестко, и даже жестоко! А ну ложись на пол! Ксэнни! Принеси мне пожалуйста дюжину нейлоновых чулков!

— Какого цвета и размера?

— Подлиннее! Мы их вместо веревок используем!

Ксэнни кивнула, и покачивая бедрами вышла из примерочной. Ее полушария сорока трехдюймовой груди при каждом шаге очень соблазнительно вздрагивали, от чего у Кэт пересохло во рту от возникшего желания. «Девчонка еще! Нашла время и место!» — хмыкнула мысленно Кэт. Вскоре Ксэнни вернулась, и они вдвоем связали Хэлен. Саманта и Джоана от поцелуев перешли к более активным ласкам и нежностям завалившись на кушетку в позе 69, а Кэт несмотря на соблазнительное покачивание Ксэнни своей шикарной грудью, вздохнула и начала допрос Хэлен.

На удивление допрос прошел очень быстро. Со слов Хэлен Кэт узнала, что Торг женщинами с целью их эксплуатации для разврата (известный как traite des blanches). существовал в Европе еще с середины 19 века. С введением в большинстве государств Европы и Америки системы правительственной регламентации проституции, для содержателей домов терпимости явилась необходимость постоянно обновлять состав эксплуатируемых ими проституток. Исследованиями специалистов было выяснено, что проститутка, в среднем, остается в доме терпимости не более 5 — 6 лет: пьянство, сифилис, ненормальные условия жизни ежегодно вырывают из числа обитательниц домов терпимости не менее 1/6 части, и так как добровольно поступают в дома терпимости сравнительно немногие, то содержатели этих заведений обыкновенно имеют особых агентов (зухеров) для вербовки молодых женщин. В последнее время в некоторых городах Западной Европы, например в Генуе, Бордо, Гавре, Саутгемптоне, Лондоне, и в Манчестере, где они сейчас находились, появились правильно организованные агентства, занимающиеся исключительно торговлей женщинами. Зухеры разыскивают своих жертв (по техническому выражению — «товар») самыми разнообразными способами; они высматривают девушек на бульварах и улицах, посещают больницы и намечают тех девушек, которые по выздоровлении будут находиться в затруднительном положении, стараются приобрести возможно более широкое знакомство в семейных домах, тщательно скрывая свое ремесло, и обращаются к намеченным ими жертвам с предложением доставить прекрасное место и хороший заработок в другом городе. Нередко также путем объявления в газетах и обращения в справочные конторы они вызывают девушек и женщин, желающих получить места буфетчиц, экономок, горничных, бонн и т. п., или просто публикуют, что ищут девушку на честное, хорошо оплачиваемое место. В некоторых заводско-фабричных центрах, где работают много женщин, зухеры (в большевистской Москве они известны под именем «маккавеев») имеют своих постоянных агентов (обыкновенно — трактирных половых или более развратных работниц), которые намечают наиболее подходящих девушек и по приезде зухера приводят их к нему якобы для найма на хорошее место. Иногда зухер является в семейство в качестве приезжего купца, начинает ухаживать за девушкой, женится по фальшивому паспорту и после свадьбы уезжает с нею в соседнее государство или же уговаривает девушку ехать с ним для венчания за границу, а затем сдает свою «жену» в дом терпимости; в Лондоне, напр., были зухеры, которые женились под ложными именами по 6 раз, после чего жены их оказывались в константинопольских гаремах и домах терпимости. Нередко один зухер открывает модную мастерскую, а другой — дом терпимости; девушки, поступающие в мастерскую, развращаются там и продаются в дом терпимости. Наконец, бывали случаи, когда зухеры похищали девушек силою. Навербованные такими путями женщины обыкновенно отправляются к месту назначения в сопровождении самого агента. О прибытии транспорта «живого товара» агенты предупреждают скупщиков условными телеграммами (напр., «Высылаю 12 серебряных ложек», «отправлено 8 мешков муки»). Главным рынком сбыта «живого товара» является Южная Америка, в особенности Буэнос-Айрес и Рио-Жанейро, где белые женщины очень ценятся. В Константинополе, Трапезунде и Египте торговля женщинами производится не так открыто, но зато там этот промысел существует издавна. Женщины, вербуемые в одном государстве, продаются в другое; такой обмен проституток обнаружен между Францией и Англией, между Германией, Швейцарией, Бельгией и Россией. Плата, которую получают зухеры с содержателей домов терпимости за каждую доставленную туда женщину, весьма различна: в Англии бывали случаи продажи женщин в дома терпимости за 300 — 500 фунтов стерлингов, а в Аргентине за белую женщину платят (считая с доставкой) до 2000 фунтов стерлингов. В домах терпимости вновь прибывшим девушкам обыкновенно говорят, что их не будут удерживать, если им не понравится новая жизнь, обещают даже дать денег на обратную дорогу, если они будут вечером сидеть в зале и разговаривать с гостями; затем в качестве гостей к девушке подходят агенты хозяев, опаивают ее и лишают невинности, а на другой день несчастной объявляют, что документы ее сданы в полицию, и что вместо них она должна получить «желтый билет». Иногда вновь прибывшую приводят во врачебно-полицейский комитет, объясняют ей, что все приезжие обязательно подвергаются врачебному осмотру и таким образом, путем обмана вносят девушку в списки проституток, после чего с нею уже не стесняются. Наконец, нередки случаи, когда завербованную зухерами девушку принуждают к занятию проституцией побоями и истязаниями. Когда девушка утратит свою свежесть, ее перепродают из перворазрядного дома терпимости в более дешевые дома, обыкновенно за сумму ее долга хозяину заведения (считая в нем и плату зухеру), с известною уступкою. После нескольких перепродаж девушка обыкновенно оказывается в притоне самого низшего разбора, откуда затем ее бесцеремонно выталкивают на улицу.