* * *
Четыреххвостый адмирал (стилизованные рыбьи хвосты заменяли на погонах тривиальные сухопутные звезды), к чести его будь сказано, оживления не испытывал. Привыкший к боям не только кулуарным, но и подковерным, опытный интриган отлично понимал, что очень даже рискует непосредственно собственной обвешанной побрякушками персоной последовать в небытие, то есть в позорную отставку без выслуженного пенсиона, во след за проштрафившимися безынициативностью предшественником. Подобная перспектива энтузиазма не вызывала, но адмирал, твердо взяв себя в руки, сконцентрировал внимание на постановке служебной задачи. Не будучи, в силу занимаемой должности, человеком изобретательным, но зато упорным, беспрекословно верящим в действенность силы, именно крайне радикальным средством пытался воздействовать на мозг. И, не останавливаясь перед робкими протестами черепной коробки да перед предупредительным клацаньем зубов, то и дело поколачивал кулаком по лбу. То ли потому, что кулачище, от регулярного принятия дообеденного и послеужинного бурбона, полновесно оброс тугим мясом, то ли мозгу надоело сотрясаться, но что-то подстегнуло нервно-суетливую умственную деятельность, выдавшую «на гора» решение, отсрочившее позорное срывание многохвостых эполет.
Получив приказ к исполнению, штабные встрепенулись. Те из них, кто дозу с утра не принял, ощутили, что хватили таки, но запамятовали. Те же, кто уже «торчал», посчитали, что переборщили, а один из служак свернул на путь истинный: клятвенно пообещался завязать с героинами, вернуться к травке, виски и в брошенную семью к приемным чадам да к чужой жене.
Командующий флотом, спешащим на битву с очередным декларируемым всемирным злом, в силу должности не только по поводу получаемых приказов, но и вне строя, в сугубо частной жизни не задавался какими-либо вопросами и не терзался излишними сомнениями. Ведь за годы служебной дрессуры был пройден столь неестественный отбор, что жалкой «дарвинской» обезьяне и в кошмарных снах не привидится. Хоть в чем-либо, а особенно в полученных приказах сомневающиеся хлюпики остались краснозадыми макаками висеть хвостами на ветвях деревьев, то биш даже до жалких «колонелей» в оккупированных джунглях им не светило выслужиться.
Поэтому вверенный жесткому командованию флот исполнительно пустился каперствовать в попутных многоузловому ходу водах, конфискуя с незадачливых сейнеров тралы, сети, корабельные журналы, кассы да прочую рыболовецкую снасть. Случались особо ценные призы, как то: подсветка для кальмарового лова и надежно, казалось бы, упрятанная жапанцами гарпунная пушечка для пальбы по кашалотам да по совсем уж мирным полосатикам. Нашлись специалисты во флоте, что когда-то подвязались на рыбацком промысле — конечно уж, не упустили шанса на сопутствующий службе приработок. Плевать, что эсминцы, отлавливающие маскирующихся под мирных рыбешек в косяках серебристой макрели акул, выглядели до смешного нелепо. Плевать, что крейсера уподобились рыбо-перерабатывающим фабрикам, тоннами принимающими на борт добычу — с привычно погрязших в тупой деятельности холуевриканцев взятки гладки. И, уж тем более, начхать на не одобряющих подобные действия бродяг-дельфинов, до сих пор почитаемых союзными человеку, а тут под одну гребенку постриженных наравне с мерзкими, недоразвитыми хряще-костными хищниками. Чхать холуевриканцы хотели даже на укоризну со стороны серьезных семейных китов и давно уже махнувших плавником на собственный вес касаток, на пытающихся смыться пронырливых тунцов, умыкнувших под шумок у расстроенных акул лакомых макрелей — любые уговоры ихтиологической общественности явились бы напрасной тратой времени. К тому же неуклюжие рыболовные потуги флота сопровождались гораздо более бедственным для морских обитателей бомбометанием в солидном тротиловом эквиваленте. Более того, «комфлота» решил не останавливаться на достигнутом, а использовать хотя бы часть боевых кораблей строго по назначению, и, вместо конфискации сетей, рассматривать встречные рыболовецкие суда «призами», брать на абордаж, а там уж пускай тралят из половинной добычи под надсмотром жерл орудий «айдаайовского» калибра.