Не знают, наверное, какого высшего офицера, генерала, а то адмирала отметить по заслугам: в очереди к представлению полно оболтусов отирается — толку же с них никакого. А мне указать на достойную кандидатуру — раз плюнуть, если разрешите, конечно.
Во взгляде четыреххвостого засквозила напряженная работа мысли, когда же осознание завершилось — руки задрожали, а пересохшая гортань настоятельно потребовала шипучки, но прежде адмирал щедро напоил секретаришку и заботливо форменным носовым платком вытер забрызганные лопавшимися пузырьками газа сусала, поинтересовавшись по ходу, ни желает ли драгоценный подопечный высморкаться?
Глава 2
Надоело благоденствовать — отправляйся путешествовать
Ни добротный зипун, ни тяжеленная меховая шапка, ни разукрашенные псевдо-ворликскими узорами, стеганые для прочности синтетической нитью валенки уже не грели согбенное, трепещущее на пронизывающем ветру, бренное тельце гнусного секретаришки; драная, грязная фуфайка, платочек защитного цвета да великодушно оставленные из прежнего гардероба галоши служили неважной заменой продуманной до мелочей, добротной экипировки. А ведь столь скоро никаких осложнений не намечалось, даже багаж пришел по квитанциям, пусть наполовину облегченный, но все же…
* * *
Вместо приветливости аэропорт прихлопнул секретаришку будто под крысоловку приспособленным, чернеющим ящиком зала прилета-вылета — даже присесть, чтобы прийти в чувства да сориентироваться, было не на что.
— Подскажите, к кому обратиться? У меня недовес багажа, варварски сорваны замки и разодраны молнии.
— Яа-асно, и зачем вы это сделали? — отзывчиво поинтересовался на загадочно звучащем в его неказистом исполнении холуевриканском служитель аэропорта с приколотыми к форменной тужурке эмблемками крыльев с пропеллерами, но почему-то хлюпающий по полу резиновыми сапогами.
— Это не я, зачем мне это?
— Как это зачем, вот чудак, неужто не знаешь? Ведь находятся порой наивняки, ну вроде тебя, на компенсации рассчитывают, это от нашей-то системы страхования! Распихают барахлишко по сидорам родственников, а то — просто попутчиков, потом выплаты норовят выклянчить, простаки, честное слово. А еще потомее попутчиков разыскать пытаются, а то — с родственниками судиться, — куда там. Ха!
— Мне не нужны выплаты, мне нужны недостающие вещи. Может быть, утерянное прибудет со следующим рейсом? — не понятно зачем и для кого попытался секретаришка выказать робкое предположение, ожидая, что хотя бы обнадежат для приличия.
— Да-а? Обо всяких безобразных требованиях слыхивал, но чтобы бортом да посеянное барахло доставлять… Не, баяли, конечно, что в старорежимные времена в темных аэропортовых закоулках натыкались порой на придурков, отрывающих от обязанностей да рукава форменок предъявлением необоснованных претензий, но с типами вроде тебя, думаю, даже ветеранам сталкиваться не доводилось! — Служащий аэропорта, вовсе не помышляя скрывать искреннего восхищения, во все глаза пялился, точно на экспонат, доселе невиданный, на изо всех сил старающегося прикидываться предельно вежливым секретаришку.