— Диляра, не думай ни о чем! — Перекрикивала Настя музыку иностранца ди-джея, который в бешеном темпе крутил вертушки, и сходил с ума не меньше танцующих. Яркий свет ослеплял глаза, оглушающая музыка закладывала слух, грубые чужие руки настырно проскальзывали под одежду, когда лаская, а когда домогаясь тела девушек. Они легко отлынивали и отталкивали, исчезали и желали, заигрывали и соблазняли, окружающих их молодых людей. Ребята липли к ним как банные листы, они не принимали их, не отдавались чужим объятиям, они с ними играли, как и все кто здесь был, это были только сексуальные игры. Где-то уединялись парами и покидали клуб, где-то ругались и дрались, но это касалось не всех, все развлекались.
— Как классно! — это все заводило Диляру тем сильнее, чем дольше это продолжалось. В танцевальном зале был сцена с шестом, возле которого обычно танцуют стриптизерши, их не было, и Диляре пришла в голову идея. Она забралась на эту сцену и стала медленно раздеваться, полностью отдаваясь такту и темпу электронной музыки.
— Да, Диляра! — заметила ее Настя и тут же поспешила к ней. Они оба стали заводить публику искусным и завораживающим извиванием подобно змее у шеста. Они сняли с себя все белье кроме трусиков и подчиняли своей власти игре и танцу своих божественных тел весь зал. Им свистели, что-то кричали, кидали им под обнаженные ноги цветы и деньги, но все это девушек не интересовало, они танцевали профессиональный стриптиз, как будто этим занимаются всю жизнь. Они обнимались, ласкали друг друга, даже сливались в пламенном поцелуе и сами всего этого не замечали. Они не понимали, что творят разврат и безобразие, как высказались бы взрослые, увидев это. Они не понимали, что любили друг друга на сцене. Они не понимали ничего, а только дразнили молодых людей и девушек ни на миг не отводящих от них изумленных взглядов. Прекрасные юные тела блестели от пота и отражали свет, растворялись в дыму сигарет и появлялись вновь. Они тонули в нежности друг друга, они прикасались друг к другу грудями, поглощали друг друга французским поцелуем, обвивали друг друга густыми длинными волосами и отдавались власти страсти. Диляра запрокидывала назад голову, когда Настя становилась перед ней на колени и ласкала языком ее ноги и ягодицы. Она стала стягивать с Диляры последнее, что на ней было — белые стринги, но Диляра придержала их на себе рукой. Они вновь расставались, танцуя перед молодежью, и снова сливались у одного шеста.
— Боже, они сошли с ума, — произнесла, восхищаясь ими Алена. — Вот бы мне столько храбрости и бесстрашия, разкрепощенности и полного отсутствия комплексов.