Как трогательно! «Целую». Похоже, отца и сына действительно связывают нежные чувства. Можно только позавидовать. У нее самой все совсем не так. Мать ей как чужая, ни за какие коврижки Лера не поделится с ней самым сокровенным, не расскажет о своих горестях, не попросит совета. Она и о разводе с Ильей не сообщила. Зачем? Та только будет пилить, говоря, что она сама виновата, занималась ребенком, мужу не уделяла достаточно времени, вот он и утешился на стороне.
Сколько Лера себя помнила, мать всегда относилась к ней чрезмерно сурово, критично, не прощая даже мелких промахов, заставляя приносить из школы одни пятерки, а по вечерам требуя неукоснительно оставаться дома даже в подростковом возрасте.
Неудивительно, что, едва Лере стукнуло семнадцать и она получила школьный аттестат, только мать ее и видела. Даже Машка и та не выносит долгого общения с бабушкой. Когда та приезжает, через неделю начинаются слезы, ссоры и скандалы. Мать кричит, что ребенок распущен, дочка жалуется, что бабушка вечно ворчит и ругается. Оттого Лера и не отправляла ни разу девочку в родной город, как это делают почти все приехавшие в Москву с периферии. Сама она давно, как только Машка родилась, дала себе слово, что будет растить ребенка иначе, чем ее мать.
Лера рассеянно покрутила записку в руках и, скомкав, бросила в корзину. Легко сказать: растить иначе, по-другому! А как это сделать, если приходится тащить девочку с утра в садик, оставлять целыми днями одну или под присмотром чужих людей?
В коридоре хлопнула дверь – из ванной вышел Максимов. Через минуту он возник на пороге комнаты, свежий, бодрый, подтянутый и полностью одетый. Лере вдруг показалось, что она совсем глупая, неопытная, ничего не знает о жизни, в то время как ему известно все: как существовать и побеждать. Он умеет рисковать и избегать поражений.
– Я вижу, ты уже хозяйничаешь, – улыбнулся шеф. – Стол накрыла. Огромное спасибо, но я не воспользуюсь твоими услугами.
– Почему?
– Я утром ничего не ем, мой завтрак – яблоко и стакан чаю. Вот ключ. – Максимов положил на трюмо маленький блестящий ключик. – Когда соберешься и будешь уходить, закроешь квартиру. Я поехал, а ты можешь не торопиться. И вот еще что. – Он прибавил пару купюр. – Не вздумай добираться на метро, возьми машину. Поняла?
– Да.
Максимов приблизился к Лере, поцеловал ее в щеку. Он снова выглядел спокойным, сдержанным, ничто в его поведении не напоминало о вчерашней буйной страсти.
– Пока. – Он развернулся и вышел в коридор.
Лера дождалась, пока закроется входная дверь, аккуратно застелила постель, пару минут бесцельно побродила по огромной квартире, как бы стараясь почувствовать себя владелицей всего этого великолепия. Затем пошла на кухню, убрала со стола миски и тарелки в холодильник, оставив себе лишь пару бутербродов и налив стакан чаю. Она наспех позавтракала, замкнула могучую металлическую дверь и спустилась во двор.