– Хотите осмотреть другого пациента? – предложила Лера девушке.
– Хочу, – обрадовалась та.
– А можно заглянуть в его историю болезни? – тут же встрял Знайка.
Лера хотела сказать «нет», но, покосившись на Андрея, кивнула.
Пусть тот не думает, будто она хочет что-то скрыть от студентов, тем более маловероятно, что парень заметит приписанный Настей препарат, скорее всего, он посмотрит в самый конец.
Однако Знайка заметил. Лицо его стало сосредоточенным, глаза заблестели, как у охотничьей собаки. Он долго изучал записи, а потом перевел взгляд на Леру.
– Я правильно понял, ваш пациент месяц назад шел на выписку? – Знайкины глаза буравили Леру из-под стекол очков.
– Да, – коротко сказала та.
– И потом ему внезапно стало хуже? Остановка сердца, реанимация. Вы выписали ему обзидан?
Лера молчала. Что она могла сказать этому нахальному, дотошному мальчишке, думающему, что вся работа врача заключается в штудировании наизусть глав из учебника по терапии? Объяснить ему, что он горько ошибается, что когда он перестанет быть студентом, получит диплом и придет в отделение, то поймет, что одних теоретических знаний мало. Бывают разные обстоятельства, которые делают врачей беспомощными, как и любых людей, мало просто любить и выполнять свою работу, иногда приходится еще и врать, выворачиваться, принимать на свои плечи чужую вину.
Как она могла сказать все это здесь и сейчас? Да он бы и не поверил ей, как она сама когда-то не поверила бы таким словам.
Знайка истолковал ее молчание как признание собственной вины.
– Но ведь это вопиющая ошибка, – возмутился он. – Любой терапевт должен знать, что астматикам обзидан запрещен. А еще учите нас, как себя вести!
Лере показалось, что ей дали пощечину. Большего унижения она представить не могла. Что бы она сейчас ни предприняла, начала бы оправдываться или резко отбрила студента – все выглядело бы одинаково жалко и недостойно. Она продолжала молчать, чувствуя, как жар заливает лоб и щеки.
– Володя! – шепотом произнесла девушка за ее спиной. – Это хамство с твоей стороны!
– Брось, Лина, – громко возразил парень. – Она нам читает нотации, строит из себя профессора, а сама творит бог знает что. Ошибка-то азбучная.
– А ты, парень, часом, не пророк ли Магомет будешь?
Лера вздрогнула и обернулась. Андрей сидел на кровати в своей излюбленной позе, скрестив руки на груди, и пристально, спокойно разглядывал Знайку.
– При чем здесь Магомет? – удивился парень.
– Да при том, – медленно, с расстановкой произнес Андрей, – что только пророки никогда не ошибаются и имеют право судить обо всем с такой непоколебимостью, как это делаешь ты. Вот я и решил, может, ты – это Магомет, явивший нам свою мудрость?