Лера и Настя понуро молчали.
– Ладно. – Анна натянула халат. – Вот что. Вы подождите, я пробегусь по своим палатам, а после еще раз позвоним туда. Минут через тридцать.
Она ушла. Глядя ей вслед, Лера почувствовала слабую надежду. Анна опытная, она сталкивалась с такими ситуациями не раз и знает, что говорит. Если Анна спокойна, значит, есть шанс, что все обойдется.
Однако звонок через полчаса ничего не дал. Состояние Андрея по-прежнему было критическим, без прогнозов на улучшение.
Еще через пятнадцать минут в отделении появился Максимов. К тому времени у телефона в ординаторской собрался почти весь персонал, взволнованный печальным известием.
– Что за митинг? – Завотделением недоуменно оглядел столпившихся кучкой врачей и сестер, вполголоса обсуждающих положение дел, и остановил пристальный взгляд на Лере.
– Шаповалова ночью забрали в реанимацию, – ответила за подругу Анна. – Метаболическая форма астматического статуса. Состояние тяжелое.
– Шаповалова? – Уголки рта Максимова резко дернулись вниз, глаза сощурились, на скулах шевельнулись желваки. – Что за чертовщина! С чего?
Лера молчала. Анна пожала плечами.
– Так… – Заведующий быстро подошел к столу, порылся в стопке карт, выбрал оттуда несколько. – Давайте-ка расходитесь – и за работу. Где Наталья Макаровна?
– Ее нет, – ответила Настя. – Она сказала, что задержится утром.
– Ладно, – махнул рукой Максимов, – тогда, Лена, ты, – обратился он к медсестре, – составишь мне отчет по полученным вчера лекарствам.
Лена кивнула. Народ постепенно исчез, в ординаторской остались лишь Лера и Анна.
– Прямо не знаю, что и думать. – Анна сочувственно поглядела на подругу. – Ты уж так-то не переживай. Паниковать еще рано. В прошлый раз откачали – и в этот справятся. У нас реаниматоры отличные, недаром со всего района по «Скорой» именно к нам везут. – Она хотела что-то добавить, но в это время по коридору простучали каблучки и в дверь просунулась кудрявая головка санитарки Надюши:
– Валерия Павловна! Вас Анатолий Васильевич зовет. Срочно!
Максимов сидел за столом, вид у него был угрюмый и мрачный. Перед ним лежали раскрытая карта и смятая пачка сигарет.
– Присядьте, – указал он на стул около стола и, едва дождавшись, когда она сядет, проговорил: – Хочу услышать вашу версию – отчего у Шаповалова случился приступ?
– Я… я не знаю, – сказала Лера. Она чувствовала себя преступницей, но ничего не могла сделать. Не говорить же Максимову о том, что произошло между ней и Андреем сегодня ночью!
– Чем вы его лечили, глюкокортикоидами?
– Да.
– У него что, были проблемы с сердцем?