Фактически был только один контекст, в котором Белл был готов согласиться на запись и рассказать историю своей карьеры в IRA: устная история для Белфастского проекта с Энтони Макинтайром. В суде прокурор предположил, что человек, участвующий в проекте под кодом Z, указанным на бостонских пленках, сыграл свою роль в убийстве МакКонвилл. (Обвинение против Белла в конце концов изменили с «содействия и подстрекательства» к убийству на «склонение» к убийству.)
Однако адвокат Белла, выдающийся белфастский юрист по имени Питер Корриган, требовал от суда отнестись к пленкам из Бостона как «к не подлежащим рассмотрению в качестве доказательства». Архив устной истории, по мнению Корригана, является «культурным и научным проектом, а потому полон неточностей», он «ненадежен и субъективен», он не соответствует жестким стандартам, предъявляемым к доказательствам по делу об уголовном преступлении. В любом случае, как заявил Корриган, его клиент не был в Белфасте в 1972 году, когда похитили МакКонвилл, и у него есть алиби.
Но эти аргументы носили вторичный характер по отношению к главному пункту защиты Белла: он не является Z. Когда Мэкерз проводил интервью для Белфастского проекта, он никогда не указывал настоящее имя своих собеседников ни на письменных текстах, ни на пленках – только алфавитный код. Личность участников расшифровывалась в отдельных формах. И эти формы были единственным документом, по которому можно было установить соответствие имени и кода. Из-за особенной щекотливости ситуации формы не посылали по электронной почте, их доставлял лично Боб О’Нейлл, директор Библиотеки Бернса. По прошествии лет выяснилось, что Бостонским колледжем утеряны некоторые формы, включая и ту, где расшифровывался код Z. У прокуроров в руках не было ни одной бумаги, которая бы доказывала, что интервьюируемый по имени Z – это на самом деле Айвор Белл. Конечно, Эд Молони и Энтони МакИнтайр точно знали, кто такой Z. Но было понятно, что у них отсутствуют какие бы то ни было намерения сотрудничать с судом. «Начиная это дело, нужно иметь ответ «на единственный вопрос», – заметил Корриган. – А именно: является ли голос человека на пленке голосом Айвора Белла? И это невозможно доказать».
Прокуроры, видимо, озадаченные таким дерзким гамбитом, объявили, что намереваются вызвать в суд специалиста по анализу голосов. Эксперты по «аналитической фонетике» время от времени выступали в суде, и они сравнивали не только тон и частоту голосов, но и лексику, синтаксис, а также использование характерных словечек типа «мм» и «а». Заявление Белла о том, что он не Z, весьма напоминало слова Адамса о том, что он никогда не состоял в ИРА – ложь, переходящая в фарс. Большинство участников Белфастского проекта вели с Мэкерзом многочасовые беседы в дружеской манере. Поэтому более чем вероятно, что Мэкерз часто забывался и обращался к ним просто по имени. Таким образом, в записях с пометкой Z, скорее всего, были места, где слышно, что Мэкерз называет Z Айвором. Кроме того, контекст остальных интервью не позволял отрицать, что он был Z: сколько еще людей из ИРА ездили с Адамсом на мирные переговоры 1972 года, поддерживали официальные связи с Ливией, затем стали начальником штаба, а потом предстали перед товарищеским судом по обвинению в предательстве?