По данным разведки, пролив был заминирован. Предстояло форсировать мощные минные поля — задача крайне рискованная.
Над морем опустилась темная, дождливая, грозовая ночь. Корабли вошли в пролив. Усилилась опасная бортовая качка. Сверкающие молнии время от времени освещали корабли, и тогда на палубе было видно до нитки промокших десантников, ухватившихся за стойки, поручни трапов и леера. Люди едва удерживались, чтобы не быть смытыми крутой волной, заливавшей палубу. Громыхал гром.
Анатолий, крепко вцепившись в нактоуз[3] компаса, внимательно следил за курсом, поглядывал на синий кильватерный огонек впередиидущего корабля. После вспышки молнии огонек пропадал, будто погасал, и приходилось до боли напрягать зрение, чтобы скорее адаптироваться в темноте и удерживать место в строю.
"Скорее бы рассвело, — подумал Анатолий. — Ничего не видно. А ведь такой шторм может сорвать мины с якорей, появятся плавающие мины, внутри которых — сотни килограммов взрывчатого вещества..."
Очередная волна ударила о борт, и брызги обильно осыпали всех находившихся на открытом ходовом мостике: командира, штурмана, вахтенного офицера и сигнальщика.
— Сколько осталось до Отомари? — спросил командир, обращаясь к штурману.
— Не более двадцати миль, как раз к рассвету подойдем, — ответил штурман.
— Вахтенный офицер, — командир подошел к Анатолию, — нужно все-таки выставить впередсмотрящего, скоро начнет светать.
— Есть, — ответил тот и дал необходимые распоряжения.
...Причалы порта Отомари были пусты. Железнодорожного парома, зафиксированного в порту аэрофотосъемкой, не оказалось. Как выяснилось, он ушел к острову Хоккайдо, несмотря на сильный шторм.
Корабли подходили к пирсам и сходу выбрасывали десантников, разгружали боевую технику. Появление кораблей десанта в такую погоду для японцев оказалось неожиданным, поэтому их сопротивление было неорганизованным и запоздалым.
К вечеру к причалам десантники стали приводить группы пленных японцев для сдачи ими оружия. Вскоре образовалась огромная гора винтовок, пулеметов, шашек, кортиков и другой военной утвари.
-7-
...Ранним утром следующего дня тральщики вышли на боевое траление пролива Лаперуза, чтобы очистить от мин пути подхода второго эшелона десанта. Шторм затихал, но крупная морская зыбь создавала сильную болтанку, затрудняя постановку тралов.
Наконец начался отсчет тральных галсов. Один, второй, третий... и вдруг:
— На динамометрах шесть тысяч! — услышал Анатолий доклад с кормового поста.
Резкий скачок натяжения тралящей части, в трале — мина. Резкое ослабление напряжения — минреп перерезан, и мина под влиянием положительной плавучести всплывает на поверхность. Остается только ее уничтожить, расстреляв из пушки или взорвав подрывным патроном, подойдя к ней на шлюпке. Непросто и небезопасно и то, и другое.