Со временем мы устраиваемся в нашем лагере у подножия холма Лохо Буайя с большим комфортом: смастерили стол, скамейки и даже буфет, привесили гамаки, приволокли камни для очага.
Самой острой проблемой по-прежнему остается вода. Ближайший источник — в километре, да и тот едва-едва цедит тоненькую струйку меж камней. На земле эта вода собирается в лужу диаметром в метр и глубиной сантиметров десять. Нужно осторожно брать воду с поверхности, стараясь не поднять ила, иначе он не уляжется и за несколько часов. Так стаканчик за стаканчиком мы наполняем два ведра по двадцать литров каждое и несем их в лагерь, подвесив на концах толстой палки.
По воду ходим по очереди и, надо признать, без особого энтузиазма ждем приближения «своего дня». Зато дров вокруг лагеря полным-полно, но их тоже нужно собирать. В итоге один день из четырех у нас целиком уходит на прозаические домашние заботы. Чтобы помыть пару кастрюль или (крайне редко!) постирать рубашку, приходится, естественно, идти к ручью. То же самое и для того, чтобы принять душ. Поэтому ничего удивительного, что мы не злоупотребляем омовениями: по возвращении с источника мы неизменно оказываемся мокрыми от пота, как и прежде.
Можно представить теперь, с какой радостью встречаем мы Манаха, ушедшего со старостой Ринджы и вернувшегося в сопровождении молодого парня, которого он представляет как своего подручного и добавляет, что тот жаждет, разумеется за соответствующую плату, обслуживать нас. Похоже, что он умеет делать все, так как воспитывался у миссионеров Флореса, окрестивших его звучным именем Паулус. Парню лет двадцать, лицо у него, как у всех горцев Флореса, ярко выраженного папуасского типа, сам он среднего роста и атлетического сложения. Первое впечатление самое благоприятное, и мы безудержно благодарим Манаха за проявленную инициативу.
Однако очень скоро нам приходится сбавить пыл. Как все воспитанные миссионерами молодые азиаты или африканцы, которых мне доводилось встречать, он тоже представляет собой смесь женственности, медлительности и других различных комплексов.
В лагере он проводит большую часть времени за чтением карманной библии, которую держит в своей коробке вместе с остальными сокровищами. Сморщив от усилий лоб и водя пальцем по строчкам, он часами бубнит по слогам текст, причем достаточно громко, чтобы показать нам, что он «интеллигент» и не опустится до презренных работ, которые надлежит выполнять женщинам! То, что мы выполняем эти работы, отнюдь не разубеждает его, напротив, он явно считает нас обездоленными белыми, которым самим приходится таскать и готовить себе все!