Объективному свидетелю наши вытянутые физиономии вполне могли показаться комичными! А дракон, удивленный не меньше нашего легкостью, с какой он выпутался из западни, полной грудью вдыхает воздух свободы и решительным шагом идет к холму.
А мы так надеялись, что перед уходом он совершит нечто впечатляющее. Но Жорж доволен, как никогда:
— Вы видели, а? Потрясающе! Конец точь-в-точь как у Чарли в «Новых временах», когда тот бредет одинокий по дороге!
Прибытие верховного вождя всех островов и его хорошенькой племянницы. — На охоте с «комодским мясником». — Погоня и неудача, погоня и удача. — Охота на буйволов выручает комодских налогоплательщиков
В последующие дни мы еще несколько раз снимаем кадр с клеткой, чтобы Жорж имел «раккорды» при окончательном монтаже фильма. И каждый раз пойманный дракон благополучно уходит с той же легкостью, что и первый, хотя мы обвили прутья клетки крепкой нейлоновой веревкой.
Основная часть нашей работы закончена, по крайней мере та, что связана с кино. Что же касается изучения варанов, то мне предстоит еще выяснить множество вопросов, в частности связанных с его размножением, и установить приблизительно, сколько драконов осталось к настоящему времени. Для этого надо побывать хотя бы на Комодо, этой обетованной земле драконов. Однако наше финансовое положение отнюдь не блестяще, и, даже сведя до минимума снаряжение, нечего и думать заняться «пирогостопом». Понадобится по меньшей мере две посудины для возвращения на Флорес, куда через месяц должен прийти пароход-скотовоз, идущий до Явы, а оттуда нам предстоит еще добираться до Калимантана!
Сколько на первый взгляд непреодолимых препятствий. Но у нас есть ценный союзник — время, мы не торопимся, а со временем в тропиках все устраивается. Так что не стоит беспокоиться, дракон хранит нас, а что еще можно пожелать на этом благословенном острове. Рано или поздно случай представится. Будем смиренно ждать и проникнемся мудростью индонезийской пословицы, выражающей всю тщетность людей вмешаться в свою судьбу: «Что бы ни творилось, козий помет всегда будет круглым!»
И нам воздается за долготерпение: в один прекрасный вечер в бухту заходят три большие лодки, полные народу. В первой сидит, стараясь по возможности держаться прямо, маленький сгорбленный старичок в черной бархатной шапочке и визгливым голосом отдает приказы. Когда лодки останавливаются метрах в пятнадцати от берега, все быстро собираются вокруг него и двух женщин, сидящих у его ног, поднимают и несут их на берег.
Среди мужчин узнаем нашего друга Хазинга, часто навещавшего нас в Лохо Буайя. Он предупреждает: