— Вон на том холме, на вершине — логово варана…
— Да нет, оно дальше!
— А у подножия этой горы, помнишь, мы видели кабана, который ел плоды лонтара…
— Смотрите: дерево, где мы построили укрытие над буйволовой тушей!
Но прошлого уже не вернешь. Другие острова ждут нас, другие люди, другие драконы и другие буйволы…
В море легкий бриз, став крепким ветром, раздувает наш парус из рафии. Лодки задирают нос и мчатся как на регате, а экипажи и впрямь начинают криком и жестами подзадоривать друг друга. Волны, непривычные на масляной глади здешнего моря, без труда переливаются через низко сидящие борта. Мы вычерпываем воду половинкой кокосового ореха, а Расси и Тайе, каждый на своей лодке, ловко маневрируют парусом, склоняясь иногда под 45 градусов над водой, чтобы своей тяжестью уравновесить лодки.
Все потешаются над перекошенными от страха лицами Манаха и Паулуса, которые из осторожности сели в разные лодки, чтобы один по крайней мере остался в живых и засвидетельствовал, какой опасности подвергались их жизни. Не без садизма мы сообщаем Паулусу, что стая акул следует за лодкой, где пребывает сейчас его деликатная персона. Похоже, до него не доходит наш юмор, и, чтобы доконать его, мы объявляем вполне серьезно, перемигнувшись заговорщицки с экипажем, что в судне обнаружилась течь и мы со всем грузом отправимся вскоре на дно.
Короче, забавляемся как можем, стремительно несясь по морю, как внезапно… крак — отрывается балансир нашей лодки, и мы на самом деле рискуем перевернуться. Расси тут же свертывает парус, экипаж второго судна подбирает балансир, а мы, скучившись все на одном борту, чтобы как-то удержать лодку в равновесии, гребем к ближайшему островку.
Спасительный островок, метров пятидесяти в диаметре, представляет многоцветный коралл. Кораллы — белые и твердые, как цемент, красные и хрупкие — возвышаются на высоту одного этажа из моря. Песок и нанесенная ветром пыль стали почвой для нескольких залетевших сюда семян и дали жизнь зеленому ковру, расстилающемуся на уровне воды. Тихая неглубокая бухточка позволяет пристать, и, пока экипаж прилаживает отломившийся балансир, мы с восхищением следим за мельтешением живых существ в кристально прозрачной воде.
В узких коридорах в песке меж обломков кораллов, как в аквариумах, резвятся стайки рыбок. Одни похожи на серебристые стрелы с продольными черными полосами или коричневые с белыми полосами, другие плоские ярко-черно-желтые, третьи, словно пчелы, носятся голубоватыми роями. А на самом дне разбросаны большие бледно-фиолетовые и оранжевые морские звезды, голотурии, они же морские огурцы, офиуры, эти странные родичи морских звезд, чье пятиугольное тело заканчивается пятью тонюсенькими щупальцами, а сами они похожи на вытянутую сороконожку.