Внезапно мы увидели край длинного и крутого снежника, на нем оленя — он нагибал голову и ел снег. Мы бросились на землю и поползли, сперва по болоту, потом по камням и лишайникам. На склоне показалось еще несколько оленей, не спеша направляющихся к снежнику. Уже совсем близко густые заросли стланика, откуда удобно стрелять. Преодолев еще несколько метров, мы вползли в узкую гриву стланика и сквозь его ветви и хвою увидели весь снежник.
На снегу стояло шесть оленей. Двух самых крупных из них, с большими рогами, мы приняли за старых самцов, остальные показались нам взрослыми самками. Я выстрелил в самого дальнего, наиболее крупного зверя — он дрогнул всем телом, взвился на дыбы, со всего размаху ударился о снежник и снова поднялся, широко расставив ноги. Остальные олени продолжали стоять на месте, не проявляя заметного беспокойства и не пытаясь бежать. Мы почему-то были уверены, что после выстрела все стадо мгновенно пустится наутек, и я поспешил еще раз выстрелить в раненого оленя.
Когда мы стали спускаться к снежнику, то увидели, что на снегу осталось четыре олененка. Два из них были совсем маленькими, ярко-красными, а два других ростом с крупную косулю и серой окраски, сходной с окраской родителей. Два крупных олененка с оставшимся оленем убежали вверх по горе, два маленьких подпустили нас на несколько шагов, затем, издавая громкие гортанные крики «хорр, хорр», сбежали со снежника и остановились на склоне горы.
Только сейчас мы стали понимать, что вторично оказались жертвами оптического обмана. Атмосферные условия в этот день были, по-видимому, особенно благоприятны возникновению рефракции. В трепещущих струях восходящего над снежником воздуха оленята показались нам взрослыми самками, а самки — крупными оленями-самцами.
Скатить убитого оленя со снежника на сухой и чистый склон горы было делом нескольких минут.
Слева брело еще несколько оленей; звери, не торопясь, поднялись по склону горы и застыли силуэтами на ее вершине. Рядом на круглом, как блюдце, снежном пятне стоял и внимательно смотрел в нашу сторону небольшой молодой олень. Эти звери, по-видимому, никогда еще не видели человека — они были доверчивы и непугливы, почти как домашние животные.
Совместима ли любовь к природе с убийством животных? Как можете вы, считающие себя любителями и друзьями природы, увлекаться убийством живых существ? Такие вопросы мы часто слышим от людей самых различных специальностей.
Некоторые считают, что убийство животных допустимо только в трех случаях: в случае самообороны или спасения другого человека от гибели, спасения человека от голодной смерти и, наконец, с научными целями, если без умерщвления животных обойтись невозможно.