И в тот момент, когда дитя Дакмура прыгает на мужчину, мощно отталкиваясь от пола всеми четырьмя конечностями, тьма ощетинивается десятками голубых шершней, бросающихся со всех сторон на врага. А проснувшийся пьяница закрывает лицо руками и кричит срывающимся голосом лишь одно слово — имя того создания, что мечтает сейчас о его смерти.
* * *
Ночь то и дело выплевывает белые тела и бросает их в борта поезда, в переплетение проволоки на открытой платформе, на огневые площадки на крышах двух вагонов. Твари, бессильно мотающие в воздухе своими конечностями, то проносятся над головами воинов, с визгом исчезая в ночи, то со страшным хрустом бьются о деревянные стенки, исчезая под колесами поезда… Но вот одно из порождений властелина Дакмура врывается в толпу бомбардеров, роняет их, отбрасывая своим весом. Существо бьет лапой наотмашь, цепляя когтями кого-то по соседству. Еще удар, другой рукой, словно отмахиваясь от назойливого голубого сияния. Пронзительный визг! Дух шпаги не прощает такой фамильярности: кисть твари падает под ноги арвингов.
— У него кровь! Кровь! — кричит кто-то из бессмертных.
И в следующее мгновение сияющий клинок сносит существу голову. Из шеи фонтаном бьет темная жидкость, пачкая серые плащи арвингов. В ночи кровь кажется ужасно черной. Глядя на лицо Ир-хана, на чьей щеке красуется такое пятно, кажется, словно сама тьма начала разъедать тела бессмертных воинов.
— Это кровь! — повторяет кто-то совсем рядом. — Значит, это не ингены. Они живые… Это люди!
Га-тор вздрогнул, когда что-то белое пронеслось перед паровозом, чуть задело путы колючей проволоки, но, так и не сумев зацепиться, пролетело дальше во тьму. Следом он услышал крик арвингов с крыши одного из вагонов. Изгнанник повернулся к фокшам: у тех в глазах застыл настоящий ужас. Они уже не могли пошевелиться и лишь бубнили какие-то заклинания. Геван уже сам бросал в топку уголь, а сугавар стоял у противоположной двери, ожидая встречи с тварями тьмы. Га-тор приоткрыл окошко со своей стороны и попытался рассмотреть что-либо на открытой платформе с углем. Ему показалось, что в ночи, в облаках колючей проволоки, покрывающей уголь, копошились три существа. Их было плохо видно. Можно было различить молочно-белые спины, длинные конечности, которыми они неуклюже перебирали, стараясь вырваться из железных пут.
— Это что за напасть?! — выругался командир арвингов.
Что-то тяжелое ударило в корпус тягача. Затрещала за окном проволока, поймавшая свою первую на сегодня жертву. Га-тор отстранился от окна, а фокши заорали: