Фокши были не то чтобы плохими людьми. Как и в других народах, были среди них и добрые люди, и злые, и честные, и мошенники, каким палец в рот не клади. Вадиму нравилось приходить сюда и сидеть в сторонке, чтобы никто не обращал на него внимания и не трогал. А Клаус этих горемык явно недолюбливал, считая их поголовно тунеядцами и разгильдяями.
— Так что, Вадик? Как ты думаешь? — настойчиво повторил вопрос Клаус.
— Пошли, зайдем в гости к тетушке Даиме, — подмигнул ему Вадим. — Она-то тебе куда лучше меня ответит!
— Вот уж нет! — замахал руками мальчишка.
— Пошли! — потянул его за рукав Вадим. — Думаешь, у фокшей нет своих мороков?!
— Ну… Наверное, есть… — Клауса явно заинтересовал такой подход к вопросу. — Они у всех народов есть. По крайней мере, должны быть. Кто живет и умирает, у того и могут быть мороки.
— Подожди-ка! — остановился его Вадим. — А как же самураи и монахи?
— А что с ними не так?
— Ну как же?! Ни те, ни другие не совершают поступков, противных духам…
— Постой! Но ведь самураи убивают людей?
— Ну…
— Нет, скажи, убивают или нет?
— Да, убивают, — согласился Вадим.
— Значит, есть свои грехи, — усмехнулся Клаус. — Значит, и мороки свои есть. К тому же, чего ты так говоришь? Словно бы они — какой-то особенный народец…
— Я в том смысле, что возможно, на земле есть такой народ, который чтит духов настолько, что они даже не знаю такого понятия, как «морок», — пояснил Вадим.
— Понятно, — кивнул Клаус. — Думаю, это вполне возможно.
— Пошли! — снова толкнул друга Вадим. — Там и поговорим!
— К твоей толстухе Даиме? — скрючил физиономию Клаус.
— К ней, дружочек, к ней. Про мороков она должна что-нибудь знать…
* * *
По мере приближения к кварталу Армаган нос Вадима стал различать резкие запахи. Совсем недавно его нюх был отвлечен и расслаблен в прохладной неге яблочного сада. А теперь… У мальчика сердце забилось чаще и на ладонях проступил пот. Он чувствовал густую смесь самых различных запахов, сотканную из табака, пота, травяного чая истирахат, свалявшейся одежды, свежей древесины, мочи, картошки и яблочного мусса. «Наверное, таскают яблочки у своего соседа офицера», — подумал Вадим.
На самом солнце, у входа в ближайший дом, на невысоком кресле полулежал старик. Его кожа была дубленой как нождачка, и изо рта то и дело вырывались клубы ароматного дымка.
— Здравствуй, мой мальчик! — кивнул он Вадиму. Посмотрел на Клауса и молча повторил кивок.
— Странный он какой-то! — прошептал Клаус на ухо другу, озираясь на оставшегося позади фокша.
— Ты что?! — улыбнулся Вадим. — Это же сказочник Шехирли! Он любит рассказывать истории из своей жизни, аккомпанируя себе на чем-нибудь. Например, на маленькой гитаре.