Пока мы ели в «Хижине», он вел себя так, точно ничего естественнее, чем сидеть там со мной, и быть не может. Точно все идет по плану. Точно этого он и хотел.
Он поймал мой взгляд и усмехнулся:
– Ничего, если я возьму быка за рога?
– Давай.
– Ты ведь отбыла свои девяносто дней. С чего отец так на тебя взъелся?
– Думаю, он не нарочно. Это болезнь, Альцгеймер.
Кажется, Джея это не убедило.
Но у отца имелись на то веские причины. На посту генерального прокурора в восьмидесятые он горячо поддержал борьбу против наркотиков, очищая улицы от любых, даже самых мелких торговцев и уличных сбытчиков, до которых могла добраться полиция. В итоге полицейское управление Мобила удвоило штат, а отец заработал репутацию крутого и непреклонного сукина сына. Я уж не говорю про то, какие он ставил мне препоны, когда я подростком металась в панических поисках «товара».
– Так мне и надо, – добавила я. – Из-за меня он хлебнул лиха.
– Брось. Ты его дочь.
Я посмотрела ему в глаза. Как бы легко сейчас было вывалить на него все и облегчить душу. Священник, психотерапевт и плюшевый мишка в одном лице. Ни разу в жизни он не предал меня, ни разу не подвел. Джей был настоящим другом.
Я отвела глаза. Почти двадцать пять лет я противостояла этому соблазну – рассказать все психологам, советчикам, друзьям, исполненным наилучших побуждений. Но ни единой душе я так и не открыла того, что произошло между мной и моей матерью той ночью, когда я видела ее последний раз. Да и как это рассказать? С чего начать?
– У меня дома полно места, Алтея, – сказал Джей. – Можешь остановиться у меня, если не хочешь возвращаться к себе.
Я рассмеялась. Покачала головой. Снова рассмеялась.
Он удивленно поднял брови:
– Ты мне не веришь?
– Верю. Просто думаю, что ты не понимаешь, что предлагаешь. Ведь ты совсем не знаешь меня.
– Так расскажи.
– Я вру и ворую, – ровным голосом проговорила я. – Я наркоманка. В основном по таблеткам, но сойдет все, от чего можно заторчать. В общем, ничего хорошего.
Наступило молчание. Потом он сказал:
– Не знаю, какие слухи до тебя доходили. Я жил в Нью-Йорке, работал на Уолл-стрит, – проговорил он так, будто не слышал моих признаний. – Потом меня уволили – и на следующий месяц от меня уехала жена. Сказала, значит, мне не больно всего этого и хотелось. – Джей вытер губы, сложил салфетку и засунул ее под тарелку. – Не знаю, чего именно. Так что я тоже вернулся домой. Присматривать за родительским домом, пока они в отъезде.
Я молчала. Безработный в разводе и наркоманка в ремиссии, у которой умирает отец. Идеальная пара.