Мы от души поблагодарили добрую женщину. В свертке оказались две ароматные домашние котлетки, которые мы, готовясь к голодной судьбине, решили оставить на дорогу. Но слова отзывчивой болгарки оказались верными. В поезде, как только мы достали две скромные котлетки, соседи-пассажиры быстро выведали у нас, чем вызвана наша скромная трапеза. Они удивительно дружно отреагировали на ситуацию и организовали нам бесперебойное вкусное питание на всю дорогу. Как они это сделали? Оказывается, весть о голодающих студентах быстро разнеслась по всему составу, и со всех вагонов спешили гонцы, чтобы накормить непутевых молодоженов. Образовалась толпа из желающих оказать помощь. Нам пришлось попросить всех построиться в шеренгу. Мы принимали посланцев с дарами строго по очереди и аккуратно складывали запасы. Несли нам много всякой вкуснятины: традиционную курочку, вареные яйца, домашние пирожки, картошечку с малосольными огурчиками. Постепенно информация о «голодающих студентах» превратилась в историю про «голодающих детей», и нам понесли конфеты, шоколадки и прочие сладости. А когда нам принесли детское питание и молоко, мы поняли, что испорченный телефон превратил нас в «голодающих малышей».
Кончилось все тем, что появились два строгих милиционера и долго нас расспрашивали, куда мы дели младенцев. Мы все объяснили, и милиционеры спросили, нужна ли нам еще какая-то помощь, и сможем ли мы добраться от вокзала до дома, когда приедем на вокзал. Мы ответили, что все в порядке, и что нас будут встречать родители.
В конце нашего двухдневного путешествия мы тепло попрощались со всеми нашими «ангелами-хранителями». Честно говоря, мы были просто ошарашены тем, сколько оказалось неравнодушных, отзывчивых людей. И с тех пор я еще больше люблю людей и верю в их благие намерения и желание творить добро.
А знаете, что я почувствовала в тот момент, когда во всем мире из-за пандемии объявили карантин? Я вас, наверное, сейчас удивлю. Лично я почувствовала облегчение и свободу. А что почувствовали вы? Мне было бы очень интересно об этом узнать.
Сейчас попробую объяснить, почему я так парадоксально отреагировала на запретительные и ограничительные меры. Дело в том, что к тому моменту, после банкротства всех наших фирм и двухлетних попыток что-то снова наладить, мы были полностью измотаны. Правда, последняя попытка вроде казалась удачной и перспективной. И теперь, для запуска нового бизнеса мне предстояло бы подготовить миллион контрактов, проработать тысячу скучных, утомительных юридических вопросов, выполнить кучу всяких сложных и сильно «нервотрепательных» действий. Мне предстояло бы снова не спать, не есть, не расслабляться ни на секунду. Мне нужно было бы работать двадцать четыре часа в сутки, как это было раньше, как это было всю мою жизнь. И не иметь покоя ни днем ни ночью. Потому что в тот момент я воспринимала любой бизнес как, помимо всех приятных моментов, еще и риск, головную боль и зачастую вечный страх, что что-то пойдет не так. А еще это огромная ответственность и ваши личные обязательства.