Не знавшие о существовании дяди Фёдора и кота Матроскина из Простоквашино, Гибер и Мишка спокойно восприняли эту фразу, а я продолжил:
– Но при этом весь город должен знать, что со дня на день, не сегодня, так завтра товар точно уедет… ну, скажем, в Москву, в бронированном вагоне и при охране с пулемётами. Я буду не я, если Левашов не захочет взять склад приступом.
Гибер и Мишка переглянулись.
– Рискованно, – сказал Гибер.
– Рискованно, – подтвердил Мишка.
Я расстроенно вздохнул. Такой хороший план летел в тартарары… Боюсь, другого мне уже не придумать. И тогда… Не знаю, что тогда.
– Но попробовать нужно, – добавил бригадир с улыбкой. – Я всегда считал тебя башковитым парнем, Быстров.
Я польщённо улыбнулся. Доброе слово… в общем, доброе и всё тут.
– Пойду твой план согласовывать со Смушко, пока он в губком не умчался, – сказал Гибер, отставляя в сторону недопитый чай. – А вы сухарики грызите пока, но так, чтобы зубы не поломать.
Гибер ушёл, в кабинете остались только мы с Мишкой.
– Слушай, – отчаянно зевая, сказал я, – ты как хочешь, но я подремлю хоть часик.
– Дрыхни, – великодушно разрешил напарник. – Понадобишься – разбужу.
– Вот и славно.
В каких только позах мне не приходилось спать: и сидя, и стоя. Разве что дрыхнуть на ходу не научился, но если и дальше пойдёт в таком духе, придётся осваивать и эту науку.
Я опустил голову на руки и задремал, слыша сквозь сон, как в кабинет то и дело заглядывают люди, о чём-то говорят, что-то спрашивают, но раз Мишка меня не будил, значит, ничего срочного не было.
Наконец, я почувствовал, как на спину легла чья-то рука.
– Подъём, Жора. Гибер сказал, что через пять минут собираемся у Смушко.
Я с сожалением оторвал голову от затёкших рук. Башка была словно набита ватой и категорически отказывалась соображать.
– Сколько сейчас времени?
– Семь утра.
– Ладно. Я лицо вымою, а то совсем котелок не варит.
Холодная вода помогла скинуть оцепенение с организма. Кофейку бы для закрепления эффекта… Мечты, мечты, где ваша сладость?
Вместо него меня ждала кружка горячего чая, правда, на сей раз уже не морковного, а вместо сухарей – тёплая и ароматная плюшка.
Я вопросительно уставился на Мишку.
– Тут поблизости нэпманская пекарня есть, – пояснил напарник.
– Сколько я тебе должен?
– Нисколько. Просто в следующий раз ты угощаешь.
Я кивнул.
Булка оказалось что надо: тем более с голодухи. Умял её моментально, даже крошек не оставил.
– Вкусно, но мало, – улыбнулся я.
Мишка развёл руками.
– На большее денег не хватило. Сам знаешь, как у нас дела с получкой.
– А как у нас дела с получкой? – заинтересовался я.