Сложно сказать, что бы ответил на такое предложение двадцатилетний настоящий Быстров. Молодость склонна к авантюрам и не всегда оправданному риску. Но теперь в его шкуре сидел я, пятидесятилетний мужик, которого жизнь побросала из стороны в сторону. Многое мне в жизни обещали и многое на поверку оказывалось лапшой на уши. Да и предупреждение от Смушко пришлось как нельзя кстати.
Я взял мхатовскую паузу, после которой ответил, взвешивая каждое слово.
– Скажу, что это большая честь для меня. Вот только…
– Что только? – подался вперёд Кравченко.
– Вот только, – продолжил я, – мне бы хотелось выяснить для себя ряд моментов. Товарищ Кравченко, я не буду спрашивать, почему выбор пал на меня. Скажите другое: что я должен сделать?
– А ты не так прост, каким кажешься, – удивился начальник губотдела ГПУ, который неожиданно для меня перешёл на ты.
– Так не первый год в розыске.
– Ну тогда тебе будет проще понять меня. Ситуация у вас, в уголовном розыске, сложилась крайне нездоровая. Лично у меня нет вопросов к вам, сотрудникам, но есть подозрение, что начальник губро не справляется со своими обязанностями.
– К чему вы клоните, товарищ Кравченко, – напрягся я.
– Суди сам, Быстров. В округе лиходействует банда Левашова, а товарищ Смушко, вместо того чтобы принять решительные меры к пособникам банды, миндальничет с местным населением. А ведь можно было выйти на Левашова через его родню, объяснить, к чему приводит покрывательство преступного элемента. Ну, а последние события – это вообще кошмар! Учебный батальон подвергся полному моральному разложению и уже несколько месяцев грабил советских граждан, а начальник губрозыска о том ни слухом, ни духом. Только после категоричного вмешательства губисполкома он начал действовать, но было уже поздно – зараза охватила почти весь личный состав батальона. В итоге дело дошло до мятежа! А ведь это можно было предотвратить ещё на начальной стадии процесса!
Я слушал и охреневал. То, что мне сейчас выкладывал Кравченко – классический вариант переваливания с больной головы на здоровую. Такое часто бывает, когда у кого-то серьёзно подгорело и есть необходимость срочно перевести стрелки.
С этим явлением я сталкивался сплошь и рядом. Одно начальство без всякого стыда и совести топило другое, когда речь шла о спасении собственной шкуры. Хорошо, видать, зашатался стул под товарищем Кравченко.
Замаскировав своё отвращение под маской заинтересованности, я стал слушать дальше аргументы, которые один за другим извлекал начальник ГПУ губернии подобно тому, как фокусник достаёт из цилиндра кроликов.