Еще мгновение, и мое трепещущее сердце было бы выставлено на всеобщее обозрение.
Но удар так и не был нанесен. С оглушительным ревом, заглушившим могучий крик ужаса, вырвавшийся у людей, самолет, как орел, спикировал с неба и рассек воздух в сотне футов от алтаря. С булькающим криком священник бросился лицом вниз, и его нож упал на камни со звоном разбитого стекла.
Это был Хейзен? Увидит ли он меня? Сядет ли он? Был ли я спасен?
Ответом был оглушительный, обезумевший от страха крик снизу, свистящее жужжание, похожее на порыв ветра, и темная тень, пронесшаяся надо мной.
И тогда мои перенапряженные чувства, мои измотанные нервы больше не выдержали, и все потемнело у меня перед глазами.
Смутно возвращалось сознание. Я слышал звуки торопливых шагов, тяжелое дыхание людей, резкие, полузадушенные восклицания и хрюкающие звуки. Затем пронзительный крик смертельного ужаса и глубокий вздох облегчения. Перед моими удивленными глазами внезапно возникла фигура. Странная сверхъестественная фигура со странно гладкой и округлой головой и огромными выпученными стеклянными глазами. Рывком каменный ошейник был снят с моей напряженной шеи, и когда ко мне вернулось полное сознание, я ахнул. Это был Хейзен! Каким-то чудом он появился раньше!
Откуда-то, приглушенное этой гротескной маской, донеслось хриплое: «Боже мой, ты ранен?»
Прежде чем я успел заговорить, путы были срезаны с моих лодыжек и запястий. Сильная рука подняла меня и оторвала от плиты.
— Ради Бога, поторопись! — закричал Хейзен, поддерживая меня, и бросился к алтарной лестнице. — Я на минуту загнал их в тупик, но одному Господу известно, как долго это их продержит.
Быстро, насколько позволяли мои онемевшие конечности, я помчался вниз по наклонному спиральному пути. Наполовину несомый Хейзеном, я пробежал несколько ярдов по лугу между основанием пирамиды и самолетом, и, пока я это делал, мельком увидел свернувшийся бесформенный окровавленный комок зелено-белого цвета. Это было все, что осталось от священника, которого Хейзен сбросил с алтаря!
В следующий момент я был в самолете, а Хейзен крутил пропеллер. Раздался рев, когда заработал мотор. Хейзен, как акробат, вскочил на свое место, и машина медленно двинулась по равнине.
Повсюду люди лежали ниц, но когда машина двинулась вперед, один за другим посмотрели вверх. Не успел самолет пробежать и десятка ярдов, как существа начали подниматься и с ужасающими криками разбегаться с нашего пути. Избежать столкновения с ними было невозможно. С тошнотворными толчками жужжащий пропеллер ударял их одного за другим. Кровь забрызгала наши лица и покрыла лобовое стекло и крылья. Но, невредимый, самолет набрал скорость; неровные удары о землю прекратились; мы летели плавно, отрываясь от земли.