Всемогущий временщик был убеждён в том, что Россией следует управлять при помощи топора и верёвки. Наступило десятилетнее господство неметчины и унижения всего русского. Говоря витиеватым языком того времени, «хищный нетопырь засел в гнезде российского орла».
Бирон преследовал одну цель: выжать из страны побольше денег. Знаток и любитель лошадей, он тратил на конюшню 100 тысяч рублей в год, а на народное образование не выделялось и половины этой суммы. Говорили, что во дворце «курляндской канальи» пол вымощен золотыми рублями. Чтобы заткнуть рот недовольным, Бирон развязал настоящий террор против русского дворянства и духовенства. Число сосланных в Сибирь русских людей достигло 20-ти тысяч; из них тысяч 5 пропали без вести.
«Он (Бирон) имел несчастие быть немцем; на него свалили весь ужас царствования Анны, которое было в духе его времени и в нравах народа».
Александр Пушкин
Пушкинское замечание имело в виду социальные корни бироновщины. Поэт требовал не простого осуждения временщика, а изображения «всего ужаса царствования Анны», т. е. раскрытия причин, позволивших «деспоту непреклонному» (так назвал он Бирона в «Езерском»: V, 402) «согнуть Петрову Россию в бараний рог» (XVI, 65). Пушкин считал, что личность, характер должны быть объяснены историей.
Иноземная вакханалия закончилась осенью 1740 года, после смерти Анны Иоанновны. Регентство Бирона при малолетнем принце Иоанне Антоновиче не продлилось и месяца. Гвардия ждала лишь часа, когда тело Анны Иоанновны будет предано земле, чтобы свергнуть ненавистного курляндца. Солдаты открыто бранили офицеров, «зачем не начинают». В ночь с 7 на 8 ноября личный враг Бирона, фельдмаршал Миних, встав во главе гвардейских полков, арестовал его. Временщика сильно поколотили, завернули в одеяло, вынесли из дворца и отправили в Сибирь.
Местом ссылки Бирона стал сибирский Пелым, где для свергнутого временщика наскоро выстроили дом в четыре комнаты, обнесённый высоким забором. С ним обращались вполне сносно: выделили 15 рублей в день на содержание и оставили штат прислуги; по паре лакеев, поваров и горничных. Но все имущество его было конфисковано.
Настроение Бирона менялось от полной апатии до припадков бешенства.
Вернулся он из ссылки только спустя 20 лет, при Петре III — скорченный геморроидами, в сибирской заячьей шубке — и умер восстановленный в чинах и званиях.
Согласно его завещанию, он был «тихо и без роскоши» похоронен в подземелье Митавского дворца в родовой усыпальнице курляндских герцогов. Тело Бирона было забальзамировано.