Возможности Владычицы явно превосходили все, что могли представить обычные маги.
- За то, что испортил мне платье, я сдеру с тебя шкуру, - продолжала богиня, не обращая внимания на Лану, будто та была лишь пылью у ее ног, - А затем превращу тебя в инертную белковую массу. У тебя не будет ни конечностей, ни глаз, ни даже рта, чтобы кричать. А вот член я тебе, пожалуй, оставлю. Если хорошо попросишь.
Стараясь не представлять того, что так смачно расписывала противница, Лана торопливо достала из-за спины короткий охотничий лук. Жалкое оружие – даже на фоне того, что применялось армией, оно в основном вызывало снисходительные улыбки.
Так может быть, древняя чародейка и подавно не примет его всерьез.
Выпущенная стрела угодила прямо в живот Владычицы, - но та не удостоила ее и взглядом. Лишь тихо хмыкнула, - и древко рассыпалось прахом, а железный наконечник тихо звякнул об пол.
Рана исцелилась мгновенно.
- Ах, извини, что забыла про тебя, милочка, - рассмеялась Ильмадика, - Разумеется, сперва я заставлю Килиана убить тебя. Я оставлю ему достаточно воли, чтобы он понимал, что делает, - но недостаточно, чтобы мог противиться. Что скажешь?
- Четыре, - выдохнул Килиан.
- Что? – Ильмадика нахмурилась, с подозрением глядя на ученого.
- Три, - ответил он, как будто вообще не обращая внимания на ее слова.
Вытянув руку перед собой, Ильмадика крепко сжала кулак. Лана ощутила усилившиеся магические энергии: Владычица торопилась уничтожить своего врага, пока есть возможность. И все-таки, с огромным трудом, превозмогая боль, Килиан выдохнул:
- Два.
До «один» дело так и не дошло. Далеко внизу послышался грохот взрыва, и все здание содрогнулось. Содрогнулось, - а потом стало складываться, как карточный домик.
Неподъемный рюкзак, который Килиан тащил во время спуска в город, был битком набит взрывчаткой четырех разных видов. Когда они с Ланой спустились в подвал, ученый оставил свой груз в заранее высчитанном месте и протянул фитиль, подтасовав вероятности так, чтобы его поджег первый же ушедший в землю разряд молнии.
Таким их обеспечила сама Ильмадика.
Когда пол под ними содрогнулся и вдруг решил идентифицировать себя как стену, Владычица совершенно не по-божественному взмахнула руками, силясь удержать равновесие. Концентрацию она при этом, естественно, потеряла, и Лана поспешила броситься к Килиану. Чародеи крепко обнялись, - не от переизбытка чувств, а с исключительно практической целью не потерять друг друга в хаосе рушащеейся тюрьмы.
Мыслесвязи между ними больше не было, но Лана и сама помнила инструкции на этот случай. Создав свой фирменный щит, она сформировала его в виде сферы, ограждавшей их от обломков. Килиан тем временем направил их падение на ту самую, примеченную ранее стену.