— Тогда набей морду вон тому древесному голему и приступим! — зашёлся в смехе дед, указывая куда-то за спину гостя.
Малк напрягся и, резко развернувшись, увидел замершего между деревьями плетёного из ветвей человека. Раньше его там точно не было.
— Зачем мне драться? — спросил он грозно кладя ладони на рукояти тесаков и мысленно прикидывая, что при удаче сможет убить шамана первой же «пулей».
— Потому что так хотят мои лоа. И пока они не намнут тебе бока — не успокоятся. А без них, извини, гость, но никакой учёбы не будет, — снова захохотал дед, да так, что поперхнулся и захрипел. И всё та же детская рука принялась его приводить в чувство, колотя по спине. В итоге говорить шаман продолжил лишь после того, как отдышался: — Адские лоа хоть и испорчены Пеклом, но всё же родственники обычным. И создали тебе, гость, не самую приятную репутацию для начинающего шамана. Надо исправлять!
— Ну если надо… — пробормотал Малк, снова оглядываясь на плетёного человека.
Тот с тихим поскрипыванием уже вышел на свободный от растительности участок и теперь жал решения Малка в двух-трёх саженях за его спиной. Внешне древесный голем напоминал человека — две руки, две ноги, голова, — но на этом сходство закачивалось. Всё портило то, что тело его состояло из жутко перекрученных зелёный ветвей, из-за чего начинало казаться, будто это не оживлённый магией конструкт, а огромная кукла, подобная тем, что вяжут себе из травы туземные дети.
И с этим надо драться?
— А какие условия? — спросил Малк, хорошенько разглядев своего противника и убедившись, что управляющие им лоа предпочитают не высовываться наружу.
— Очень простые! — обрадовался дед. — Младших не развоплощать, огонь и молнию не применять…
— Что насчёт Жизни и Смерти? — уточнил Малк.
— Если уважаемый гость настолько хорошо владеет упомянутыми оттенками Пневмы, что способен повредить моему голему, то… к чему тогда вообще этот разговор? Неужели столь знающий маг не справится с задачей привлечения на свою сторону жалкого духа? — закхекал шаман.
— Тоже правда, — пробормотал Малк и, покрутив шеей, задал последний интересующий его вопрос: — А победой-то что будет считаться? Пока я не разберу этого здоровяка на веточки?
Чем окончательно поднял настроение деда, который кажется ни капли не верил в озвученные условия.
— Да-да, пока не разберёшь, — аж закашлялся от услышанного шаман, после чего принялся отмахиваться от вновь пришедшей ему на помощь детской руки. — Хватит, хватит… — И уже Малку бросил: — Достаточно будет, если просто сдашься не в первые мгновения боя. Смекаешь, гость?