Профессиональный фотограф Ямамото Ицума и переводчик Акияма Ундзиро уже были на месте[51].
– Просмотреть, сфотографировать, составить краткую опись содержания, – капитан отдал портфель подчиненным и быстро прошел в свой кабинет. До рассвета будет время просмотреть донесения и составить сводный отчет. Неделя была урожайная. Генерал Косукэ будет доволен.
То, что затеваются большие дела, Исимицу понимал по характеру распоряжений и запросов из Токио. Майору японской армии Ханаде, работающему под прикрытием священника буддистского храма во Владивостоке, поступил приказ создать диверсионную группу за спиной у русской армии в Маньчжурии. Задача – по команде перерезать Транссиб, сонную артерию российского Дальнего Востока, красноречиво говорила о замыслах и приготовлениях. С аналогичным заданием в Тяньцзинь выехал руководитель китайского отделения ГШ полковник Аоки Нобудзуми. Ему предстояло наладить совместный с китайцами сбор информации, организовать диверсионные акции на русских коммуникациях и подстрекать отряды маньчжурских хунхузов к нападению на царские гарнизоны. Аоки уже заручился поддержкой Юань Шикая. Со скороспелым императором полковника связывали долгие теплые отношения. В 1898 году по личной просьбе Шикая Аоки оставил свой дипломатический пост и возглавил секретную японскую группу военных советников, чьей официальной задачей была модернизация китайской армии. Сегодня, в обмен на признание Юаня новым императором, он с готовностью согласился развернуть штыки против гайдзинов. Юань, в частности, заявил Аоки: «Я уже послал из Порт-Артура в Маньчжурию десять разведчиков. Все их отчёты будут незамедлительно передаваться японской стороне».
Численность и дислокацию русских войск в Маньчжурии Исимицу просили уточнить уже, наверное, пятый раз. «Да что может быть нового у этих сонных русских?» – поморщился капитан, раскладывая донесения агентов – из филиалов фотоателье в поселке Пограничном во главе с Танака Кодзиро, из лавки по продаже пива «Эбису» в Порт-Артуре от Акияма Ундзиро, из скобяных лавок в Маньчжоули, Чаньчуне, Ляояне… Ничего нового, ничего опасного. И так невеликие войска Приамурского военного округа, где с учетом гарнизонов Порт-Артура и Дальнего было всего пятьдесят шесть тысяч человек личного состава и сто шестьдесят четыре орудия, оттянулись на зимние квартиры и усиленно занимались там какой-то переподготовкой, оставив на реке Ялу и в Ляояне завесу из двух дивизий под командованием генералов Ренненкампфа и Артамонова. В крепости Порт-Артур ничего не происходило, даже предназначенные для нее орудия застряли в Харбине из-за разрушенной ихэтуанями железной дороги.