– К тому времени, когда залив очистится ото льда, японцам уже не с кем будет воевать, – хлестнул перчаткой по борту миноносца Сакс, – потому что мы прекраснейшим образом перетопим себя сами!
– Не преувеличивайте, Николай Александрович, – усмехнулся барон Раден. – В конце концов, поврежден только «двести десятый», а остальные…
– «Двести восьмой» и «двести девятый» все еще на замене машин, – не согласился Сакс. – А ваш «двести одиннадцатый» чудом уцелел. Если бы вы, Фердинанд Владимирович, не перекинули рубильник…
– Но перекинул же, – парировал Раден. – К слову, у меня самого были сомнения. Согласитесь, восемнадцать узлов для миноносца – уже неприлично, и как бы ни воняли эти газолинки…
– Зато восемь моторов, точнее – десять, считая электрические! И восемь генераторов! Эта пахнущая газолином лоханка стоит сейчас, как хороший броненосец!
– Вы преувеличиваете, Николай Александрович! – барон закончил оттирать масло с рук и переключился на форменные ботинки. – Заметим, что при всей этой машинерии у нас с вами не осталось ни одного котла, а что до этой вони… Знаете, я готов согласиться на обмен – вонь вместо дыма из труб. Вы оценили, что нас с вами теперь не так-то легко заметить? На требуемые двадцать кабельтовых нашим «номерным» будет подойти намного проще, чем «именительным», особенно если кто-то из них будет дымить по соседству, отвлекая на себя внимание и огонь.
– И снова спрошу, барон: а толку? На двадцать кабельтовых даже эта новая мина идет четыре минуты. За это время цель может хоть на обратный курс лечь…
– Обратный – не обратный, но знаете, Николай Александрович, мне кажется, что мы сейчас находимся в положении артиллеристов, когда попадание в цель становится событием вероятностным.
– Предлагаете стрелять залпами и разбрасывать по морю не снаряды, а мины?
– Да. И не одним миноносцем, а всем звеном. Шесть торпед с разницей в углах наводки в пять градусов – это сотня саженей, двадцать саженей между минами… Одна из шести должна попасть.
– Да. Думаю, головной вырабатывает данные для стрельбы, сообщает ведомому…
– Флажками? – прищурился Сакс.
– Да хоть мелом на рубке писать или сигнальному поднимать таблички с цифрами. У вас, Николай Александрович, найдется хоть один толковый сигнальщик, который цифирь не перепутает?
– Надо попробовать, – кивнул тот. – Надеюсь, торпедолов вернется не пустым. Через неделю меня залатают…
– Я готов сам подать рапорт командиру над портом, – улыбнулся лейтенант. – Снова затребую ледокол, торпедолов и мины. Вижу, что вы сейчас не в духе.
– Будешь тут в духе, – нахмурился Николай Александрович, – когда все борта чуть ли не насквозь продраны, и один винт как корова языком… Сегодня ты обычный миноносец, а завтра – подводный. Кстати, вы не слышали, как…