– Я не буду поступать в медицинский.
– А куда ты будешь поступать? – оторопел он.
– В МГУ на искусствоведение.
Это был удар ниже пояса. Несмотря на то что дочери было всего тринадцать, он вдруг ясно почувствовал, что она от своего решения не отступит. Он не спал всю ночь. Ворочался, вздыхал, ходил курить. Утром он пришел к выводу, что нужно бороться. Нельзя допустить, чтобы Алка стала музейной крысой, – именно так он представлял себе ее будущую профессию. После уроков он приехал за ней в школу.
– Ты чего? – спросила она удивленно.
– Домой пойдем. Уроки делать.
– У меня сегодня кружок.
– Никаких кружков! Домой!
Рядом стояли одноклассники. Они смотрели, как он тащит Алку под руку и запихивает в старенький «жигуленок». Она тихо плакала, отворачивая лицо.
Так началась их война. Долгая и кровопролитная, изнуряющая и лишающая сил. Алка врала и изворачивалась. Убегала из-под его носа. Назло ему рвала тетрадки по математике и физике. Пару раз он не выдержал, сорвался, отлупил ее ремнем. Она ушла к подруге и не возвращалась два дня. Ему позвонила мать подруги. Мягко намекнула, что с девочкой так нельзя, она уже совсем взрослая. Он грубо послал ее подальше и бросил трубку.
Так незаметно пролетело четыре года. Алка сдала выпускные экзамены и получила аттестат. Через неделю она подала документы в университет на искусствоведческий факультет. Он надеялся, что ее не примут – с троечным аттестатом. Но оказалось, что Алка победитель множества олимпиад по мировой художественной культуре. Ее взяли в первых рядах. А ему оставалось кусать себе локти. Вскоре Алка переехала в свою квартиру, доставшуюся ей от бабушки. Они все эти годы сдавали ее. Она в одночасье выгнала жильцов и, собрав свои нехитрые пожитки, была такова. Он звонил ей, умолял вернуться, даже пару раз плакал, но дочь была непреклонна.
– Я не хочу жить с тобой, – говорила она и вешала трубку.
Постепенно он привык узнавать о ее жизни из третьих рук. Все та же подруга Надя рассказывала ему, что Алка учится на отлично, нашла работу. Потом она защитила диплом, поступила в аспирантуру и начала писать диссертацию. Он надеялся, что у дочери появится кавалер и она смягчится, как всякая влюбленная женщина. Но кавалеров у Алки не было. Работа заменяла ей личную жизнь целиком и полностью. Он знал, что она увлеклась какими-то мифическими картинами, мечтает собрать коллекцию, посвящает этому все свободное время. Однажды он тайком пришел в музей, где работала Алка. Ее не было. Седая сухонькая старушка провела его в зал. Он смотрел и ничего не понимал. И на эту ерунду Алка променяла нормальную жизнь, солидную профессию, семейное благополучие? Какие-то сизые волки, перламутровые жабы, черные птицы с желтыми глазами. И всюду этот огонь, страшный, пожирающий все живое. Он был уверен, что написать подобное мог лишь безумец. А значит, и Алка тоже безумна, раз видит в этой фантасмагории какой-то смысл. Тем не менее он решил сделать шаг навстречу дочери. Позвонил и признался, что видел картины, от которых она без ума. Сказал, что они ему понравились, он не ожидал и все такое прочее…