Увлекшись развенчанием Сталина, Волкогонов в своих телевизионных комментариях приписал ему и предательские намерения в отношении Советского государства и его народа. В частности, генерал утверждал, что Сталин вынашивал замыслы капитулировать перед Германией. Данное заявление Волкогонов подкрепил якобы имевшим место приглашением, по указанию Сталина, в Кремль болгарского посла Стаменова, которого Верховный главнокомандующий Вооруженными силами СССР просил связаться с Гитлером и довести до его сведения, что Советский Союз согласен на любые условия капитуляции и значительные территориальные уступки. И только лишь отказ болгарина выполнить просьбу Сталина спас нашу страну от реализации коварных планов вождя по заключению «нового Брестского мира». Правда, и в данном случае Волкогонов не сообщил об источнике этой сенсационной информации. Однако данный факт стал фигурировать в отдельных публикациях, научных статьях и трудах на историческую тематику других авторов.
Откуда же появилась июльская версия сталинского «покушения на предательство» и почему мы об этом говорим в контексте рассказа о деятельности генерала Судоплатова?
Однозначный и аргументированный ответ клеветникам дает в своих мемуарах, увидевших свет в Москве в сентябре 1996 года, сам руководитель 4-го управления НКГБ — НКВД СССР генерал Судоплатов. Он подробно рассказывает о том, что в конце июля 1941 года советское руководство в лице Сталина, Молотова и Берии вынашивало план дезинформации немцев с использованием возможностей болгарского посла в Москве Ивана Стаменова.
Этому предшествовали следующие обстоятельства.
К концу июля 1941 года на советско-германском фронте сложилась сложная для обеих сторон обстановка.
Трагическое поражение Красной армии в Белоруссии и на Украине было для вермахта лишь тактическим успехом. Перед немцами стояла перспектива затяжной войны, для победы в которой у них не было необходимых ресурсов. В частности, у немцев возникли серьезные проблемы со снабжением армии.
В это же время в изнурительных боях под Смоленском была остановлена танковая армия генерала Гудериана, которая понесла тяжелые потери. В германском верховном командовании росло разочарование, вызванное недостаточно быстрыми темпами продвижения немецких войск. Об этом, в частности, сообщал в конце июля 1941 года надежный агент НКВД Арвид Харнак («Корсиканец»).
Одновременно руководство разведки информировало Сталина и Молотова о том, что в германских высших дипломатических кругах высказывается мнение о возможном развитии событий на советско-германском фронте, когда необходимо будет отдать предпочтение урегулированию отношений между Германией и Советским Союзом на основе взаимных уступок. Об этом сообщил первому секретарю советского посольства в Берлине Валентину Бережкову и резиденту НКВД СССР Амаяку Кобулову, вернувшимся из Берлина после нападения Германии на СССР, барон Ботман, сопровождавший поезд с советскими дипломатами, высланными из Германии.