Виктор рассмеялся.
– Ну, мало у кого хватит наглости подсаживаться к тебе, когда ты дремлешь в кресле.
– Но у кое-кого хватило наглости принести кресло и сесть рядом для беседы о погоде.
Улыбка.
– Мне можно. Я на правах тестя. Или ты предлагаешь через мою дочь Иолу договариваться с тобой о встрече?
Делаю неопределенный жест.
– Да, Маша могла бы меня убедить. Осталось убедить саму Машу.
Император Рима вздыхает с деланным сожалением.
– Да, все мои дочери очень упрямы и прагматичны. А Маша, став Императрицей, стала стопроцентно русской. Русские же крайне упрямы сами по себе. К тому же, она безусловно верна тебе и всегда поставит твои интересы выше любых других, даже если это интересы родной Италии и её собственного отца.
Усмехаюсь.
– Ладно, не набивай цену своей дочери. У тебя прекрасная дочь и вы правильно её воспитали. За что отдельная глубокая моя благодарность тебе лично.
– Пустое. Это Елену благодари. Я тут почти и ни при чем.
Тут в небе загудел самолет.
Тесть кивнул.
– Я осматривал самолет. Мне понравился, и он сам, и его характеристики.
Киваю.
– Да, магистральный пассажирский самолет. Дальность до тысячи километров. Ради этой машины пришлось строить целый завод по выпуску кольчугалюминия, естественно пришлось строить большую электростанцию, энергию жрёт прорву.
– Но ведь такой самолет значительно дороже деревянного!
Пожимаю плечами.
– Уверен, что не пройдет и двадцати лет, как алюминиевые ложки и посуда станут дешевым и массовым явлением.
Он покачал головой.
– Всё-то ты знаешь! Опять Богородица нашептала?
Проклинаю себя за длинный язык и сурово отвечаю:
– Не Богохульствуй. Я просто вижу перспективы развития алюминиевой промышленности и продукции.
Тут меня отвлек шифровальщик.
– Извини, Виктор, я на минутку тебя покину.
– Без проблем.
Вернулся я минут через пять, крайне задумчивый. Наконец я проговорил:
– Я как-то пообещал твоей дочери Джанне, что организую для неё корону.
Виктор хмыкнул.
– С чего вдруг?
Пожимаю плечами.
– Так получилось. Слово монарха нужно держать, не так ли?
Мой царственный тесть осторожно кивнул, пытаясь понять к чему я веду. Поясняю:
– Джанна – очень умная, хваткая и способная девочка. И насколько я могу судить, мой Мишка ей не совсем безразличен, а он от неё так вообще без ума.
Император Рима усмехнулся.
– Насколько я знаю свою дочь, в ней сейчас больше практицизма, чем юной влюбленности.
Киваю.
– Да, я знаю. Также я хорошо знаю свою жену, и неплохо узнал Мафальду. Первая стала прекрасной Императрицей, а вторая отличной царицей Болгарии. Джанне в этом году исполняется четырнадцать. Через два года можно выдавать замуж.