Кевин насмешливо закатил глаза и двинулся вслед за женщинами. Эван шел чуть позади. Хэл задержался, поджидая папу с Дугом, которые о чем-то шептались, потягивали пиво. Хэлу показалось, что разговор был о Кевине и Дженне. Папа оглянулся, заметил, что Хэл маячит рядом, ткнул кончиком сигареты в направлении сумки. Хэл поднял ее и побрел за остальными.
* * *
К часу дня воздух раскалился до предела, и лысая верхушка холма рядом с заброшенным автоприцепом превратилась в настоящую доменную печь. У Мика появилось ощущение, что в форменные ботинки кто-то залил гороховый суп. Он был сыт по горло этими бессмысленными поисками. Чарли, скорее всего, уже дома, скребется в дверь и насмехается над хозяином. Негодник.
Еще пять минут, решил Мик… И в этот момент уши Кэти встали торчком. Овчарка рванулась вперед, разразилась лаем. Мик молча наблюдал, как собака стремглав летит вниз по склону. Выскочив на ровную площадку, она остановилась у ржавой бочки на 44 галлона, которая лежала на каменистой осыпи. Кэти ткнулась в бочку мордой, зарычала, и Мик поспешил вниз. Он накинул на собаку поводок, оттащил ее в сторону и тут увидел кровь. Целую лужу крови. От характерного запаха его желудок сжало спазмом. Кэти яростно залаяла, кинулась к иве, у корней которой возвышался холмик.
Мик привязал овчарку к дереву. Кэти то выла, то скулила, пока он, присев на корточки, отбрасывал в сторону ветки и листья. Внутри лежал уже тронутый разложением труп.
– О нет! Нет! – застонал Мик, судорожно гладя спутанную собачью шерсть.
Голова пса была в пятнах запекшейся крови, пасть оскалена. На горле собаки Мик разглядел резаную рану и услышал звук собственного дыхания, со свистом пробивавшегося сквозь стиснутые зубы. Слева на челюсти Чарли, где кровь запеклась до черного оттенка, блеснуло что-то металлическое. Из собачьей щеки торчал дюймовый рыболовный крючок, с которого свисало дюймов шесть лески.
Какой-то милейший человек вышел с удочкой половить собак? Прихватил с собой металлизированную леску, точно шел на макрель. Ему недостаточно было медленно умертвить собаку, мерзавец еще и изуродовал ее. Чарли… самая дружелюбная маленькая немецкая овчарка на свете…
– Чарли… – прошептал Мик в окровавленное собачье ухо. – Что же с тобой сделали…
Хэл устроился под красно-белым транспарантом «Рождественский пикник «Прайм фудс», 1966», растянутым между деревьями. Он притулился рядом с мамой и Дженной и посматривал на Эвана, который играл в догонялки с другой малышней. Рядом с зоной для барбекю был установлен навес, и дети носились вокруг столов, накрытых разной снедью и безалкогольными напитками. Тощий парень в костюме Санта-Клауса то и дело шугал их прочь, гонял вьющихся над едой мух. Хэлу не хотелось играть с малышами, крикет его тоже не привлекал. Он сходил с ума от скуки.