– Держи его, Тони! Сейчас я ему!..
Глаза Мика заволокло красным, с плеч словно упал тяжелый груз. Он сжал кулаки и погрузил их в мягкое брюхо Чарда – раз, другой. Чард сложился пополам, как картонная мишень.
О’Дауд обрушил сзади град ударов на голову Мика, сбил его на пол. Затем послышался звук тяжелых шагов третьего человека, и Рой Зубич несколько раз пнул Мика по ребрам. Мик выбросил ногу вверх и достал О’Дауда, угодив каблуком ему в пах, и тут тяжелый башмак сокрушил ему скулу. В глазах снова заплясали звезды, в ушах заверещали цикады. Мик попытался встать и, шатаясь, вывалился за дверь.
Стая волков наступала ему на пятки: сзади дико ревел О’Дауд; Чард злобно тыкал его кулаком в спину; Зубич – разъяренная стодвадцатикилограммовая глыба жира – пытался врезать по ногам. Ощущая себя крысой в западне, Мик метался зигзагами, но силы были на исходе.
Неожиданно общий шум перекрыл высокий женский голос:
– А ну уберите от него лапы, животные! Вон отсюда!
Она бросилась вперед, расталкивая нападавших, – прекрасная, отчаянная Бет…
– Да пошла ты, сука! – заорал О’Дауд.
– Руки прочь! Проваливай, Рой! – Бет что было силы отпихнула толстяка. – Убирайтесь, безмозглые подонки!
Мик поднялся, бросил взгляд на бывших коллег. Те уже уходили, дружно заправляя в брюки форменные рубашки, точно кучка угрюмых школьников после наказания розгами. О’Дауд злобно оглянулся на него и на Бет, а потом исчез за углом.
Бет прижала носовой платок к щеке Гудноу.
– Ничего, все в порядке.
Он вернул девушке платок, но та снова приложила его к щеке.
– У тебя кровь, Мик.
– Запачкаю, убери.
– Ну что у тебя за привычки, Мик! Возьми уже.
Он прижал ткань к пульсирующей скуле и скривился от боли.
– Зачем ты сюда вообще пришел? Ты ведь знаешь эту свору.
Мик вспомнил: когда он покидал участок год назад, заботливых ноток в голосе Бет не было. Ему даже показалось тогда, что Бет его ненавидит. А ведь до того была сумасшедшая неделя – как раз минул год со дня убийств на Бардсли-Бич. Расследование выродилось в попытки прикрыть свою задницу, отвести от себя негативную реакцию общества, то и дело обострявшуюся после утечек в прессе. Они с Бет тогда сидели за кружкой пива. Выпили порядком, оба чувствовали себя изгоями. Из клуба для полицейских они отправились прямиком в ближайший мотель, где и нашли утешение в нежных объятиях друг друга. Их связь тогда началась, тогда же и закончилась.
Мик улыбнулся разбитыми губами и отдал Бет окровавленный платок.
– Спасибо, Бет. Твоя поддержка для меня много значит.
Она сжала его руку и долго не отпускала.